Олег Красин - кукла в волнах

Что поделать, если в армии любили подшучивать над разными военными званиями и специальностями! Доставалось зампотехам, пожарниками, врачам, ефрейторам и прапорщикам. Замполиты в этом отношении тоже не были исключением. Например, в армии говорили «замполит рот закрыл — рабочее место убрано». Но я, в отличие от Тернового, не обижался.

Я чувствовал симпатию к зампотеху не потому, что он изменял жене и выглядел этаким супермужчиной или по каким-то другим причинам — просто такое часто бывает на бессознательном уровне — человек может сразу понравиться или, наоборот, возникнет антипатия, с которой ничего не поделаешь. А может быть и существует своего рода магия имени. Например, я заметил, что все Сергеи, которые мне встречались с раннего детства, неизменно становились у меня друзьями или приятелями.

— Не сыграть ли нам в карты? — предложил я.

— А что, можно! — согласился Терновой.

Мы достали из тумбочки уже начатую бутылку коньяка, поскольку разведенный спирт порядком надоел, и сели втроем играть в карты. Играли не на деньги, а так — на интерес.

— Некоторые мужчины почему-то думают, что своим членом они могут достать до сердца женщины, — глубокомысленно заметила Лида, лежа на кровати рядом со мною. Она взяла с тумбочки сигарету и затянулась, пуская сизоватый дым в потолок, — конечно, женщине может понравиться член, но для любви этого мало.

— Вообще-то я и не рассчитывал проникнуть своим органом так далеко, — пришлось парировать мне, — у меня скромные потребности.

— Вот-вот, у вас у всех так — в первую очередь потребности, а чувства во вторую.

— Ты случайно не изучала курс философии в институте марксизма-ленинизма? — шутливо поинтересовался я.

— Да нет, разве что философию в будуаре, — Лида посмотрела мне в лицо своими темными карими глазами и загадочно усмехнулась, — впрочем, — она повела пальцем по моей голой груди, — мои рассуждения к тебе не относятся.

— Это насчет члена и женского сердца?

— Именно, — она взглянула на часы — пора идти заряжать аппарат. Будешь смотреть киношку?

— Пока не знаю, наверное, буду. Все равно делать нечего.

На улице уже стемнело. На столбах вдоль дороги зажглись фонари, осветившие шиферные крыши бараков своим теплым желтым цветом. Вокруг них вились мошки, тыкаясь и прилипая к горячему стеклу лампочек. Было душно.

Лида своими рассуждениями меня слегка удивила, заставила ощутить некую растерянность. Словно я зашел в свою комнату, где лежали знакомые мне вещи, и вдруг обнаружил что-то новое — чужое и непривычное. Это новое требовало другой оценки, возможно нового отношения с моей стороны, ведь до этого у нас с ней всё было просто и ясно. И вдруг такие глубокие рассуждения…

В столовой лётного зала под вечер народу все прибывало и прибывало. Ужин разносила Наталья Алексеевна или попросту Алексевна. Небольшого роста, вся круглая как шарик, она почему-то пользовалась большой популярностью у летчиков, словно была супермоделью. Еду на подносе официантка разносила, игриво улыбаясь, показывая золотые коронки на зубах. Она раздавала тарелки с незамысловатыми шутками-прибаутками, порою грубыми. Алексевна имела шестерых детей и мужа алкоголика.

Продолжая широко улыбаться, она подкатила с подносом ко мне, но на меня её чары не действовали.

Получив тарелку с котлетой и гречкой, и еще раз оглядев фигуру удалявшейся Алексеевны, я подумал: «Интересно, неужели мужикам от выпитого спирта становится все равно с кем и как? Вот мне, например, не все равно, сколько бы я не принял на грудь. Если только в бессознательном состоянии?»

Наверное, я рассуждал ошибочно, примеривая всё на себя. Живым опровержением моих мыслей был, сидевший за соседним столиком Юра Ющенко — наш комсомолец полка. Не зря про него говорили, что он как настоящий комсомольский вожак пьет всё, что течет, трахает всё, что движется.

Выпустившись из училища и поступив в полк, Ющенко активно влился в местную жизнь и быстро сошелся с молодыми техниками. Те, где-то услышав о сексуальных подвигах отдельных особей мужского пола, решили вшить себе в члены маленькие металлические шарики. Так сказать, для твердости духа. Шариков от подшипников в технико-эксплуатационной части полка хватало, причем разных калибров. Не знаю точно, проделал ли себе кто-то из них подобную операцию или нет, но Ющенко сделал, и у главного комсомольца полка началось воспаление этого наиважнейшего мужского органа, о чем он не преминул пожаловаться мне несколько раз.