Джозеф Ганьеми - Инамората

Когда концерт закончился, мы поднялись на эскалаторе на третий этаж в отдел мужской одежды, где мне предстояло поработать манекеном. Началось со спортивной и выходной одежды. В надежде приохотить мужа к физическим упражнениям (как и большинство мужчин в его роду, Кроули страдал от повышенного кровяного давления), Мина наряжала меня в костюмы для поездок на велосипеде, игры в гольф и прогулок верхом. Стоя в кожаных бриджах и высоких сапогах, я чувствовал себя дурак дураком.

— Что-то не так, дорогой? — спросила Мина.

— Я чувствую себя щеголем.

— Не говорите глупостей.

— Может, мне еще и напудренный парик примерить?

— Хотите, я спрошу? Вдруг у них найдется ваш размер, — поддразнила меня Мина.

— Лучше решите, будете вы покупать этот дурацкий костюм или нет, чтобы я наконец мог его снять.

— Не понимаю, куда вы торопитесь — вам он очень к лицу.

Может, меня и обрадовал бы подобный комплимент, скажи она его всерьез, а не в шутку. Мину забавляла эта игра в наряды, и я подозревал, что она намеренно выбирает самые неудобные костюмы. На самом деле это было не такое уж неприятное занятие, но правила игры предписывали мне делать вид, что я недоволен.

Прислуживавший нам продавец внезапно вынырнул из-под моего локтя:

— Не желаете ли примерить другую расцветку?

— Нет, спасибо. Нам бы хотелось еще посмотреть вашу коллекцию треуголок.

— Мартин.

Продавец подозрительно на меня покосился. Мина сообщила ему, что покупает костюм для верховой езды, и меня отправили в кабинку снимать его. Тем временем моя собственная одежда была аккуратно сложена каким-то эльфом, служившим в магазине. Мои рубашка и брюки показались мне теперь еще более ветхими и мятыми, тщетно старалась миссис Грайс привести их в надлежащий вид. Ничто так не убеждает в собственных несовершенствах, как примерка одежды в дорогих магазинах. Я подтянул потуже пояс и вышел из кабинки, стараясь не замечать собственное отражение в зеркале.

Я обнаружил Мину у ближайшей кассы галантерейного отдела, где она решала, что выбрать — фетровую шляпу или котелок. Когда я подошел, она протянула мне на экспертизу оба головных убора.

— Что вам больше нравится?

— То, что подешевле.

— А если бы дело было не в деньгах?

— Тогда я бы предпочел корону.

Мина закатила глаза.

— Вы невозможный человек!

— Я не виноват. Просто я не привык принимать подобные решения.

Она вернула обе шляпы продавцу со словами:

— Пожалуйста, упакуйте их, я беру обе.

— Может быть, ваш муж сначала примерит их, вдруг размер не подойдет?

— Я не муж этой дамы…

— Он мой поклонник! — прощебетала Мина.

— Верно, — сказал я, справившись со смущением, изо всех сил стараясь подыграть ей. — Мы решили убежать сегодня вечером. Надеюсь, вы умеете хранить тайны?

— Конечно. Мои поздравления, желаю счастья, — выдавил из себя продавец. — А теперь, прошу меня извинить, но мне надо на время исчезнуть, чтобы подобрать коробки pour vos deux chapeaux. [33] Для двух ваших шляп ( фр .).

— Мы зайдем за ними позже, — сказала Мина, беря меня под руку.

Увидев, что мы направляемся к лифтам, я поинтересовался:

— А теперь куда?

— Пожалуй, пора выпить чая.

— Как любезно с вашей стороны.

— Да, я надеялась, что вы сумеете это оценить.

Я посмотрел на нее:

— Неужели, я настолько ужасен?

— Просто вы ворчун, — сказала Мина. — Артур ведет себя точно так же, когда голоден. Удивительно, как вы иногда бываете похожи… — И она устремилась вперед, оставив меня в недоумении, какие еще сходства она обнаружила между нами.

Мы поднялись на лифте в Кристальную Чайную, где я отдал должное птифурам, а Мина поклевала маленькие узкие бутербродики. Очевидно, у меня был низкий уровень сахара в крови, потому что, отведав пирожных, я почти сразу вернулся в бодрое расположение духа и снова мог наслаждаться видом шикарных интерьеров: люстры и черкесская резьба по дереву, официанты, снующие с маленькими серебряными подносами, на которых лежали тонко нарезанные ломтики лимона, грузные матроны, помешивавшие чай крошечными ложками, пианист, исполнявший «Кукольный кекуок» Дебюсси. Стыдно признаться, но я унаследовал от своего отца двойственное отношение к богатству, хотя, надеюсь, что раз я сознаю это, то не рискую оказаться жертвой своих заблуждений. Впрочем, у меня было больше, чем у отца, возможностей вращаться в привилегированном обществе, и я научился держаться так, чтобы не сразу было заметно, что на самом деле мое место среди посетителей подземного этажа, где расположены магазины, предназначенные для покупателей, не привыкших сорить деньгами.