Екатерина Вильмонт - Фиг с ним с мавром

– Хорошо, обещаю.

– Вы… ученый…

– О нет!

– Тогда… художник?

– Холодно!

Она окинула его внимательным и как ему показалось, опытным взглядом, задержавшимся на его хоть и швейцарских, но далеко не роскошных часах, которые ему давным-давно подарил отец.

– Вы… наверное, вы писатель?

– Теплее.

– Издатель?

– Лютый холод.

– Киношник?

– Очень, очень тепло!

– Ага, вы сценарист?

– Угадали!

– Как интересно! А что вы написали? Какие фильмы у вас есть?

– Вы любите кино?

– Да. Раньше не любила, а тут так иногда домой тянет, поставишь какой-нибудь русский фильм…

– Вы видели «Весну вместо лета»? – назвал он сравнительно недавно прошедший небольшой сериал.

– Это с Телегиным?

–Да!

– Классный фильм! Я так волновалась, что его убьют. И любовь там такая… Здорово! А как ваша фамилия, Илья?

– Голицын.

– Вы из князей?

– Нет, отнюдь.

– И не косите под князя? Живительно!

– Знаете, я не такой дурак.

Она пристально посмотрела ему в глаза.

– Вы, кажется, хороший человек, Илья. А почему вы утром сказали, что я уже сыграла какую-то роль в вашей жизни? – спросила она, интимно понизив голос.

Ему не хотелось сейчас заводить этот разговор.

– Я вам как-нибудь потом объясню.

В ее глазах промелькнуло торжество. Ага, ты уже предполагаешь, что мы еще встретимся!

– Илья, мне очень неудобно, но у вас такое аппетитное мороженое, я тоже хочу!

Он махнул рукой официанту.

– Может, и вина выпьем? Нина?

– Пожалуй, за знакомство… У меня никогда не было знакомых сценаристов.

Принадлежность к миру кино своего рода билет к сердцам большинства женщин, независимо от возраста и внешних данных. И хотя профессия сценариста была, по его мнению, основной в деле кинопроизводства, но для непосвященных существовали только актеры, ну изредка еще и режиссеры, однако магические слова «кино» и «телевидение» словно накладывали золотой отпечаток и на другие скромные профессии этого цеха. Старый друг Ильи звукооператор Олег Самохвалов, жуткий, патологический бабник, уверял, что стоит сказать девушке, что он приглашает ее в Дом кино – и она уже на все готова. Илья и сам это знал, только никогда специально этим не пользовался. Его не привлекали девушки такого сорта. Но Нина… В ней было что-то волнующее, таинственное, и сейчас он мог бы поручиться, что она согласится пойти к нему в отель. Он только не был убежден, что сам хочет этого. Он почему-то поверил ей, когда она утром сказала, что не годится для курортного пересыпа. Или пересып с киношником не в счет? Он решил для себя: если она сейчас начнет спрашивать, кто на ком женат, кто с кем спит, он больше не станет с ней встречаться. Неинтересно. А если просто переспать и забыть? Он боялся, что так у него не получится… Для этого можно найти дамочку и в отеле, без всяких моральных обязательств и угрызений.

– Илья, хотите, я расскажу вам свою историю, почище всяких сериалов?

– Расскажите, но только если вы сами этого хотите,

– Да, я вдруг поняла, что хочу хоть кому-то рассказать. Сначала не хотела, а теперь… Мне кажется, вы умеете слушать. С мужчинами это редко бывает, а женщины… Они сами норовят свою историю рассказать…

– Я вас слушаю, Нина, очень внимательно.

– Вам правда интересно?

– Правда.

Она задумчиво смотрела на него. Глаза у нее были печальные.

Боже, какие глаза, вдруг заметил он. Что называется, бездонные… Но что там, в этой бездне? Черт ее знает, но хороша, сразу и не сообразишь, как хороша… Не все ли равно, как там она скачет на батуте, смотреть бы в эти глаза и смотреть…

– Знаете, Илья, не буду я вам ничего сейчас рассказывать.

– Почему?

– Раздумала. К чему грузить совершенно чужого человека своими бедами? И вообще, сегодня такой чудный вечер, мне приятно с вами, не хочу я ничего бередить. А вот если у вас есть потребность выговориться, расскажите, мне интересно.

– Знаете, в моей жизни не произошло ничего… сверхобычного, что ли. За один год умерли трое самых близких мне людей. Просто умерли, без криминала, без долгих страданий. Поэтому говорить тут не о чем. И я не хочу.

– Вам плохо, да? Одиноко? – она слегка коснулась рукой его предплечья.

– Да нет… У меня есть моя работа, есть друзья… Они отправили меня сюда, и я понял, что жизнь, несмотря ни на что, продолжается.

Он даже испытал облегчение от того, что она не стала рассказывать о себе. Зачем ему это?

– Илья, вы давно уже здесь?

– Пять дней, а кажется, что очень давно.