Рут Хоган - Хранитель забытых вещей

Энтони улыбнулся.

– Обещаю, – торжественно произнес он.

Слезы снова скатились по щекам Энтони, он стоял – один – среди роз прекрасной летней ночью. Вспоминая ее поцелуй, ее слова, ощущение медальона в руке, он почувствовал себя одиноким и опустошенным.

Он потерял его.

Медальон лежал в его кармане, когда он ждал Терезу на углу Рассел-стрит. Но она так и не пришла, и он вернулся в тот день домой, потеряв их обоих. Он пытался найти его. Он обыскал тротуары и сточные канавы, хотя и знал, что дело безнадежное. Он будто бы потерял ее дважды. Медальон оставался невидимой ниточкой, которая связывала бы его с ней даже после ее смерти, но она порвалась, и он нарушил обещание. Содержимое его кабинета было свидетельством вины, которую он старался загладить. Но достаточно ли он сделал? Он вот-вот узнает.

Трава была еще теплой и пахла сеном. Энтони прилег и вытянул длинные, истощенные конечности к румбам воображаемого компаса, приготовившись отправиться в последнее путешествие. Аромат роз омывал его волнами. Он посмотрел вверх, на безграничный океан неба, и выбрал звезду.

Она думала, что он спит. Она понимала, что мысль эта была нелепой, но альтернатива казалась немыслимой.

Лора приехала в обычное время и, никого не найдя дома, предположила, что Энтони пошел на прогулку. Но неотвязное предчувствие беды похлопывало ее по плечу.

Она пошла в кухню, сделала кофе и постаралась проигнорировать это ощущение. Однако похлопывание становилось все более быстрым и сильным. Словно биение сердца. В зимнем саду дверь, ведущая в сад, была открыта, и она вышла, чувствуя, что идет навстречу гибели. Энтони, раскинув руки и ноги, укрытый лепестками роз, лежал на мокрой от росы траве. Издали можно было подумать, что он просто спит. Но, став прямо над ним, она потеряла всякую надежду. Его когда-то голубые глаза сейчас покрылись мутной пленкой, рот, открытый, но не дышащий, окаймляли лиловые губы. Сопротивляющиеся пальцы дотронулись до его щеки. Твердая кожа была холодной. Энтони умер, перед ней был труп.

И теперь она была одна в доме. Врач и сотрудники бюро ритуальных услуг приехали и уехали. Их голоса были тихими; они справлялись со смертью легко и оперативно. В конце концов, они этим на жизнь зарабатывали. В кухне она села за стол, наблюдая, как остывает очередная чашка кофе; ее красное, будто обожженное лицо было напряжено, она плакала от отчаяния. Сегодня утром ее мир разнесло, как ветер перья. Энтони и Падуя стали ее жизнью. Она не имела ни малейшего понятия, что будет делать дальше. Уже второй раз она оказалась в тупике.

Часы в вестибюле пробили шесть, но Лора не могла заставить себя пойти домой. Она только что поняла, что она уже дома. Ее квартира была тем местом, куда она могла пойти, когда не могла находиться здесь. Слезы снова покатились по ее щекам. Ей нужно было что-то сделать – чем-то занять себя, как-то отвлечься, пусть ненадолго. Она будет выполнять свою работу. У нее еще оставался дом, и о нем нужно было позаботиться. Пока что. Она будет продолжать работать, пока кто-то не прикажет ей прекратить это. Она начала обход дома. Сначала наверх – проверить, все ли в порядке. В хозяйской спальне она разгладила покрывало и взбила подушки, отмахнувшись от такого нелепого подозрения, что на этой кровати недавно кто-то спал. Запах роз был невыносим. Фотография Энтони и Терезы лежала лицом вниз на полу. Она подняла ее и поставила на место – на туалетный столик. Маленькие голубые часы остановились на обычном времени – 11:55. Она завела их, они начали тикать, как крошечное бьющееся сердце. Она прошла мимо окна с выступом, не выглядывая в сад.

В комнате Энтони она почувствовала себя так неуютно, как никогда не чувствовала, пока он был жив. Казалось, место это было слишком сокровенным, а она бесцеремонно вторглась сюда. Подушка пахла мылом, которым он всегда пользовался. Она отогнала нежеланные мысли о незнакомцах, рывшихся в его вещах. Она не имела представления, кто станет его наследником. Внизу, в зимнем саду, она закрыла окна и дверь, ведущую в сад. Фотография Терезы лежала плашмя на столе. Лора взяла ее в руки и пристально посмотрела на женщину, ради которой Энтони жил и умер.

– Дай Бог, чтоб вы нашли друг друга, – тихо сказала она и поставила фотографию на стол, как она стояла раньше. Лоре стало интересно, считаются ли ее слова молитвой.