Мирко Благович - Начало истории (СИ)

Следом за караваем шла кутья. Семья бралась за липовые ложки и аккуратно зачерпывала кутью из общей миски, вразнобой нахваливая кулинарный талант хозяюшки дома. После кутьи вкушающие обязательно должны были попробовать от всех яств, представленных на трапезе. И в этом тоже жил великий смысл. За столом не принято было: пирожок не хочу, съем-ка лучше маковник и сахарную баранку. Или: кашу не буду, грибы не люблю, дайте мёда. Трапеза представляла собой мудрый воспитательный момент, прививающий молодому поколению терпимость и обуздание личных предпочтений.

За столом велись спокойные тихие беседы о Боженьке, о славных предках, о добрых и нужных делах, коими порадовала семья Пространство в минувшем году. Если детишки хотели в чём-то повиниться, они делали это смиренно и твёрдо. А затем, потупив глазёнки, обещались исправиться. С великой радостью семья принимала такое рождественское очищение. Этот ритуал весьма походил на преддверие Пасхального поста – Прощёное Воскресение, когда друзья и близкие просят друг у друга прощения. Семейка объединялась и прощала друг другу вспыхнувшие в злой час обиды и ссоры.

Рождество – исконно семейный праздник. Тем не менее, хозяева часто приглашали к столу соседей добрых и друзей. Праздновали широко, сытно, но и в то же время неброско, тихо, без буйных возлияний и горланящей возни. Традиции рождественского застолья исключали употребление алкогольных напитков. Коль проходил в святой и тёплый вечер странник мимо, убогий иль богатый – совсем неважно, его с радостью приглашали на трапезу. По древним обычаям, для случайных гостей при столе держали одно-два незанятых места. Существовало стародавнее поверье, что в Рождество Боженька перевоплощается в нищего и обездоленным прохожим наведывается на вечерю в добрые дружные семьи. Кому не хотелось принять такого Гостя?!

Отведав вкуснейших яств, семья не забывала и о своих домашних животных. Сыто покряхтев, глава семейства одевал толстенный тулуп и направлялся в конюшню, проведать верную лошадку. По пути заглядывал он и к коровке-кормилице Зорьке. Лошадка получала двойную меру отборного овса, а коровке полагалась душистая охапка сена. Послаще, разнотравнее, посытнее собирал хозяин в стогу эту охапочку! Праздник ведь!

Детишки, ненадолго отпросившись от стола, натягивали смешные зипунчики и бежали в сарай к своей подружке – козочке Машке. Про верного своего четвероногого друга – пса Лапчика, тоже не забывали. И собачке с козочкой полагалась вкусная рождественская вечеря!

Кота Котофеича искать было не нужно. Этот вечно ленивый, толстый и сыто урчащий укротитель печных лежанок, будь то праздник иль обыденная трапеза, неизменно находился на своём боевом дежурстве – караулил под столом, в ногах у детей.

***

После ужина начиналась вечерняя развлекательная программа – вручение подарков. Детишки ждали этой минуты с радостным нетерпением. Под довольное похохатывание родителей улюлюкающая мелюзга бросалась носить из сеней небольшие охапки сухой травы. Наносив крутой стожок, детишки тащили его под кровать, сооружали там миниатюрное уютное гнёздышко, зарывались в сено и, смешно бурча какие-то сказочные заклинания, загадывали исполнения самых сокровенных желаний. Так наивен и трогателен был этот детский обряд, что сердца взрослых переполнялись нежностью и любовью.

Сидит себе ребятня в гнёздышке под кроватью, только сопение носиков и невнятный шёпот молитвы слышатся оттуда. Да глазки детские, святые пятачки, так ласково в гнезде блестят, счастливо!

Для укрепления заклинания детишкам надобно было прочитать следующий заговор: «Коляда, Коляда! Иисус пришёл, счастье в мир принёс! Славься, имя Божие, всем на радость! Как Христос даровал нам свет, так пускай этот год дарует нам много-много урожая!» По преданиям, такой заговор способствовал летнему созреванию пшеницы, ржи, овса, а также увеличивал выводок цыпляток и утят по весне.

Пока детишки читали заговор, взрослые не мешкали и живенько доставали заранее припасённые подарки и угощения. Расторопно, крадучись, на цыпочках, они раскладывали гостинцы под ветвями сосен и ёлочек, которыми украшались стены жилища.

Совершив таинство, ребятня, вся в стерне и сухих стебельках, порядком запревшая, но при этом и жутко счастливая, показывалась из гнезда на свет Божий. А тут их уже ждали подарки! И желание каждого малыша, каким-то немыслимым для него образом, обязательно свершалось в этот светлый, наполненный любовью и счастьем, свят вечер.