Мирко Благович - Начало истории (СИ)

А народ прибывает. Кто-то задерживается у крыльца и мирно беседует с соседом или кумом. Иной прихожанин, размашисто перекрестившись, проходит внутрь службы. Старики, молодёжь, зрелые женщины, подростки, пузатые бородачи, плечисты молодцы – людей в храме не счесть. Хрустят тулупчики и расписные зипуны, шуршат пальто и кафтаны. Мужики торопливо сминают ушанки, комкают треухи. Женщины вяжут батистовые платки. Скрипят валенки и сапоги. Равнодушных или скучающих глаз не увидишь.

Ма́лую детвору взрослые обычно оставляли дома, караулить ранние ночные светила. Вспыхнувшая в ночном небе первая красавица-звёздочка напоминала о своей древней прародительнице, Вифлеемской звезде, возвестившей миру о рождении Спасителя.

Они (волхвы, прим. автора), выслушав царя, пошли. И се, звезда, которую видели они на востоке, шла перед ними, как наконец пришла и остановилась над местом, где был Младенец. Увидев же звезду, они возрадовались радостью весьма великою, и, войдя в дом, увидели Младенца с Мариею, Матерью Его, и, пав поклонились Ему; и, открыв сокровища свои, принесли Ему дары: золото, ладан и смирну. (Мф. 2: 9–11)

Разномастен люд в храме, праздничен, смире́н, почётен. Светлы и несуетливы лица, чисты души, воздержанны помыслы. Покаянный сорокадневный пост позади. Прихожане готовы благоговейно встречать пришествие в мир сына Божьего Иисуса Христа.

Торжественное всенощное бдение начиналось…

***

Селяне, отслужившие утреннюю рождественскую литургию, в Сочельник оставались дома. Каждый из семьи наряжался в праздничные одеяния, примеряя самое лучшее, что имелось в гардеробе. Стол покрывался толстой белоснежной скатертью, сервировался расписной деревянной посудой и приборами. Блюд старались готовить не менее двенадцати, а то и тринадцати – в память о первых апостолах и Учителе. Иногда на столе раскладывали небольшие пучки сена. Зачем? Это было символичным действом. Новорожденный Иисус возлежал в яслях, которые покоились в небольшом стожке сена.

Семья погружалась в домашнюю приятную суету. Взрослые накрывали праздничный стол, разливали в пиалы и мисочки рождественское кушанье – кутью, ставили её в красный (красивый, праздничный) угол под образа. Детвора нетерпеливыми воробушками тёрлась у темнеющих окон. Уж очень им хотелось первыми встретить древнюю Вифлеемскую звезду. Для детишек увидеть в Рождество первую звёздочку было особым удовольствием и радостью.

Толкутся детишки по лавкам, любопытные носики расплющив об оконное стекло. Идёт негласный спор: кто же первым обнаружит сокровенную звёздочку, ту самую, которая Вифлеемская? Заметно, как от святого детского дыхания на стекло ложатся смешные запотевшие пятнышки. Вот! Теперь на них можно ещё и рожицы кругленькие, дурашливые, пальцем накалякать.

Веселится вовсю детвора, щебечет, балуется! Покуда кто-то один, самый пронырливый и шустрый, не завопит радостно: «Таточко! Маманя! Вон же она, звезда взошла! Я первый увидел её, заветную мою! Ура! Христос народился!»

Коль взошла Вифлеемская звёздочка – пора трапезничать. Семья без толкотни, с достоинством, с честью, рассаживалась по лавкам за богатый стол. Блюда все были постными, их разнообразие и аппетитный вид радовали взор. Обязательно к столу подавался рождественский каравай. Ах, какой он был душистый и вкусный! Свежий парной хлебушек источал аромат изюма, свежемолотого зерна, молока и тмина. Казалось, он один способен был заменить самые изысканные яства, присутствующие на трапезе. А рядом с караваем – царём стола, ему под стать, как королевская прислуга пред королём, лежали на подносах сладкие маковники, ватрушки с мёдом, пирожки с грибами, капустой, картофелем. Отдельно выставлялись подносы с яблоками, грушами, черносливом. Помимо овощей, фруктов и мучных блюд, хозяйка ставила посреди стола пузатый каганец (чугунок) с грибным супом или наваристым постным борщом. Святое дело!

Вечернее кушанье начиналось с благодарственной молитвы. Взрослые молились долго, степенно и чинно. У детворы молитвенный обряд проходил гораздо быстрее. Неумело и забавно перекрестившись, малышня шептала Боженьке, как другу лучшему, что-то своё, сокровенное, детское, тайное. И, управившись в делах молитвенных живее взрослых всех, нетерпеливо косилась на кутью и пирожки с грибами.

Помолившись, глава семейства брал пышный каравай и щедрою рукою отрывал добрый кусок хлеба. Первый хлебный ломоть хозяин дома преподносил милой жёнушке. Следующий ломоть – старшему сыну. После этого кусочек каравая передавался среднему сыну, а затем и младшему. После младшего сына очередной ломоть отправлялся старшей дочери, потом средней и, наконец, самой младшей малявке. При этом все желали друг другу счастливого Рождества, плодородного будущего года, с теплотой благодарили Божий год ушедший, даровавший им такой вкусный и щедрый стол.