Кайя Асмодей - Дневник интриганки

– На тренировку придешь?

– Да.

На него я теперь тоже смотрела иначе. Точно через исписанные страницы дневника Киры. Она писала о нем так, что невозможно было в него не влюбиться.

– У тебя все хорошо? – прищурил Данила глаза.

«Его глаза – туман вечерами», – вспомнилось мне. Я порозовела. Мне стало так стыдно, словно я вчера подглядывала за влюбленными в замочную скважину. А сумка, где лежала бутылочка духов в запечатанной коробочке, стала вдруг весить целую тонну, и я зачем-то спрятала сумку за спину. Как будто он мог видеть через ткань. Как будто ему пришло бы в голову, что такие чокнутые, как я, существуют на свете!

– Все нормально.

В этот момент мимо пробежали два друга Вовы, толкнувшие меня.

– Эй, вернулись оба, – окрикнул их Данила.

Парни обернулись, переглянулись и нехотя подошли.

– Извиниться перед девушкой не хотите?

– Дань, – начал один из них, но тренер покачал головой.

– Девушка ждет.

Парни процедили извинения и ушли, а Данила широко улыбнулся.

– Если будут обижать – обращайся.

Знал бы он, что за самыми жестокими издевательствами стоит его подруга Кира, был бы он столь уверен, предлагая помощь?

– Спасибо.

В столовой я купила коробочку сока и слоеный язычок. Хотела занять самый дальний столик и поболтать с Лисом, но заметила Лию, сидящую в одиночестве с книгой. На девушке была белая блузка, на шее светло-бежевый тонкий расслабленный галстук, усыпанный мелкими черными сердечками, поверх блузы серый жакет и в тон ему короткие шорты. На ногах светло-бежевые туфли, а на капроновых колготках телесного цвета были такие же мелкие сердечки, как и на галстуке.

Я подошла к однокласснице и, поприветствовав, спросила:

– Что читаешь?

Она повернула ко мне обложку. «Тихий Дон» Шолохова.

– Разве эта книга не из курса следующего года? – удивилась я.

– А почему я должна загонять себя в рамки школьной программы? У меня своя программа.

– Можно мне присесть?

– Конечно. – Она отложила книгу и устремила на меня свои ясные голубые глаза так, словно собиралась внимательно выслушать все, что бы я ни собиралась ей поведать.

– Я заметила, что ты все время одна…

– Это лишь видимость.

Я не очень ее поняла, но решила задать вопрос, который меня давно мучил:

– А почему одноклассники тебя сторонятся?

Она загадочно улыбнулась и дернула плечиком.

– Возможно, они считают меня ведьмой?

– А это так?

– Когда-нибудь узнаешь, – она взяла книгу и поднялась, – мне пора.

Все-таки свой скромный обед – сок со слоеным язычком – мне пришлось есть в одиночестве.

Перед последним уроком ко мне подошла Яна и с ходу спросила:

– Ты ничего вчера не находила в раздевалке после тренировки?

– Нет. А что?

– Ты последняя уходила, – настаивала Яна.

– И что? – изобразила я удивление.

– Ничего, ничего хорошего для тебя, если ты врешь, – проворчала Яна, отошла к окну, где стояла Кира, и шепнула ей что-то на ухо. Кира хищно покосилась на меня. Они обе заметно нервничали.

После школы я поспешила домой, налила себе кефир, намазала булку толстым слоем нутеллы и взяла дневник. Затем я вскрыла коробочку с духами и пшикнула на исписанные страницы. Комнату наполнил сладковатый, прохладно-цитрусовый древесный аромат духов.

Я думала, что прогулка за ручки под фонарями по вечернему городу сотворит чудо. Но на следующее утро в школе Л. при виде меня лишь сухо кивнул и прошел мимо. Чего ждала я? Нет, я не надеялась, что он кинется ко мне и заговорит о вчерашнем. В петербургских сумерках на берегу канала все казалось проще. В тусклом свете фонарей слишком много волшебства. А яркий свет школьных ламп все расставил на свои места, усложнил, показал истинное положение вещей, со всеми их безобразными тенями. Он выпускник, а я для него маленькая девочка.

Пока Л. делал вид, что вчера ничего не произошло и мы едва ли знакомы, пока увивался за одноклассницами, я оставалась в тени.

Его брат между тем не стеснялся оказывать мне знаки внимания: то конфеткой угостит, то приобнимет у буфета, то шепнет на ухо комплимент, проходя мимо.

Я думала, лишь мне понятно поведение Л., но вскоре я узнала, что это не так.

Ко мне подошла яркая блондинка из одиннадцатого и без предисловий сказала:

– Чтобы я тебя больше не видела рядом с ним.

Я часто видела ее с Л. Возможно, она была его девушкой. Во всяком случае, она явно представляла себя в этой роли.

– А если нет, то что? – спросила я.