Павел Чувиляев - Частный человек. Избранные места из переписки с врагами

Каково было население Господина Великого Новгорода в указанный период, IX–XIII века? Переписей тогда не проводили (кстати, почему?), но его можно вычислить обратной экстраполяцией. Ведь население города в XIV и XV веках известно неплохо, по «ревизским сказкам», отсылаемым в Москву. Это налоговые отчёты, которым есть резон поверить. Отдалённая провинция платить не хотела и совала наместникам взятки для уменьшения числа податных и их богатства. Царь московский требовал денег, а вороватого наместника мог и на кол посадить [80] Тогда и родилась пословица: «Москва слезам не верит». Царь не верил заплачкам о малости и бедности. . В спорах рождалась истина; более-менее точная цифра. Не буду утомлять расчётом по обратной экспоненте; выходит, что в XII веке в Новгороде жило 15 тыс. человек. Он считался мегаполисом.

Напомню, что статус города в XX веке получал населённый пункт с численностью 50 тыс. жителей. Всё остальное — сёла, возможно, крупные. Если разделить число якобы найденных берестяных грамот на число жителей, выйдет, что в Новгороде была поголовная грамотность. В крупнейших развитых городах мира она тогда была, дай Бог, 10 %, а в Новгороде — 100 %; «он такой один».

Ладно. Но зачем древнему городу поголовно грамотное население? Обычно говорят, что Новгород входил в великий и ужасный Ганзейский союз [81] Вы меня не злите, а то выключу щадящий режим и добью. Что такое «Ганза»? Дата основания и роспуска? (Ох, удивитесь). Кто, помимо Новгорода, туда входил? Каков товарооборот между другими ганзейскими городами? И контрольный выстрел: а сколько этих «Ганз» было-то? . И жили там поголовно купцы, включая женщин и детей. А неграмотные грузчики в порту им, видимо, были не нужны. Новгородцы шибко умные и открыли левитацию-антигравитацию. Потрясёт новгородский купчина волшебной берестяной грамотой — товары сами собой в корабль и полетят. Продовольствие, видимо, доставлялось тем же способом. Но даже такие натяжки не противоречат законам общественного развития. Можно представить закрытый порт, куда грузчиками нанимают вахтовым методом окрестные племена (весь и мерю), а крестьян с обозами за ворота не пускают. Например, так действовали англичане в XVII веке в индийской Калькутте. Но конструкция разбивается о вопрос: а чем торговали-то? Чтобы крестьяне обозы волокли, город должен быть очень богат; эксклюзивная монополия. Калькутта ею и была: вывозили пряностями. А каков товарооборот древнего Новгорода? Берестяные грамоты ответа не дают. Там написано что угодно, но про основное городское занятие сказано крайне скупо. И почти без цифр — это у купцов-то.

Потому что первый принцип бухгалтерского учёта: двойная запись. Если товар продан, со склада отпущен, ранее он на склад положен. О той и другой операции должны остаться две записи: на берестяной грамоте и в приходно-расходной книге. Аналогично, если товар в Новгороде куплен, должны быть его следы: доставлен в Европу и продан или по дороге утоп. Иначе придётся применять волшебство и брать товары из воздуха. Конечно, в XII веке каких только чудес не бывало: один Садко чего стоит. Но в скучной бухгалтерии чудеса обычно именуются «приписками», «растратой», «мошенничеством» и прочими нехорошими словами. Согласно сохранившимся бухгалтерским книгам, товарооборот между Ганзой и Новгородом был мал. Что и понятно: что продашь в стране с маленьким и нищим населением? Что купишь? Ещё и волоки имеются; большой корабль в эту Дюндию не пошлёшь. Цифры таковы: 10–12 среднетоннажных торговых кораблей из Европы в год, а торговый флот Новгорода составлял 16 кораблей, из которых только 6 были среднетоннажными; остальные — мелкими. По факту огромный и поголовно грамотный древний Новгород испаряется; возникает крепкий среднеевропейский торговый городок-фактория, вполне типичный для того времени. С грамотностью 10 % верхушки.

Резюме: врать, господа хорошие, надо умеючи. По-европейски. Обратная экстраполяция численности населения рушит многие привычные исторические конструкции. Но Запад вывернулся: для согласования данных придумал ужасную чуму-холеру, которая раз в 20 лет регулярно выкашивала половину, а то и три четверти населения городов (ганзейских, ага). Если данные не согласовывались, выкашивали и деревни. Стояли огромные города, а потом вымерли. И так 5 раз. Но в берестяных грамотах древнего Новгорода чума не зафиксирована. Никаких чумных крыс из Европы к ним не приплывало. Или от русского духа дохли. Предлагаю недосмотр исправить и берестяные грамоты о чуме-холере срочно «найти». Ещё анекдот. Подлинность берестяных грамот обычно подтверждают данными радиоуглеродного анализа. Но этот метод даёт лишь относительную, а не абсолютную временную шкалу. Её надо «привязать» к объекту, чья датировка не вызывает сомнений. В силу специфики материала грамот надо использовать дерево или ткань. Реально вышло так: взял археолог откопанную у церкви в Новгороде деревянную чурку и изрёк: «Церковь XIV века и деревяшка того же времени! От неё и будем датировать». Аплодисман!