Павел Чувиляев - Частный человек. Избранные места из переписки с врагами

Видимо, в недалёком будущем читатель окончательно превратится в пользователя, а бумажная книга станет раритетом. Тогда литераторам придётся работать исключительно с гипертекстом: книга станет набором ссылок и комментариев к очень маленькому ядру. Но уже сейчас перед литераторами открываются новые ниши. Например, создание сценариев и сюжетов компьютерных игр. На Западе писатели давно этим занялись, но у российских игровых компаний взаимодействие с литераторами пока не ладится. В целом Интернет для литератора — это лопата. Ею можно грести деньги, возделывать свой сад или рыть себе и другим яму. А то и копать могилу. Это высокотехнологичный и мощный, но всё же инструмент. Он даёт новое качество, роскошь, которой у российских литераторов никогда не было: прямой доступ к читателю. Никаких посредников в виде цензуры или редакторов. Даже если в РФ примут очередные «замечательные» законы, Интернет обойдёт их, и для этого не надо быть хакером. Для успеха в гипер-информационную эпоху нужно одно: писать интересно для читателя; то есть в его интересах . Копайте!

5. Такова реальность.

Справедливым сетованиям о нищете литераторов нет конца. Так, в первом выпуске Антологии критики и литературоведения «Московского Парнаса» на стр. 109 поэтесса и критик Ирина Иванова-Лесная пишет:

«Творец не должен молчать, несмотря на то, что отношение к поэзии со времен Пушкина, по меткому замечанию Аэлиты Бобровой, изменилось. Ранее, хотя не продавалось вдохновение, можно было продать рукопись, ныне — «и строчки не продать». Идут даже разговоры об «экономической блокаде».

Полностью согласен. Но в чем причина? И что делать русским литераторам, после констатации сего прискорбного факта? Не отрицая его истинности, стоит отметить, что он находится в вопиющем противоречии с реальностью. По официальным данным последней переписи населения 2010 года, публикуемых Росстатом, в России проживает 143 млн чел. Грамотность уже не поголовная; Росстат стыдливо говорит о 97 %-й. Отбросив детей до 10 лет (будем считать их недостаточно грамотными, хотя это и не так) и лиц старше 85 лет (им читать физически трудно, хотя читают), получим 125 млн потенциальных читателей. Плюс богатейшие традиции великой русской литературы, изучаемые принудительно. Государство даром (школа пока условно бесплатная, обязательная и государственная на 90 %) подготовило для нас 125 млн потребителей. Рай для литератора! Клондайк!!! С точки зрения любого бизнесмена разбогатеть в столь тепличных условиях легко до неприличия. А мы нищие. Сидим посреди Эльдорадо, жалуемся и ноем. Это как?

Обычно в ответ раздаются завывания: «Народ, дебилизиро-ванный жёлтыми СМИ и пошлым низкопробным бульварным чтивом, задавленный нищетой, не хочет ничего читать»! На этом полемика обычно заканчивается; участники расходятся, довольные друг другом. Обвинять народ-урод привычно. Он такой: когда надо — богоносец; в остальное время — дебил и быдло. Враньё это, дамы и господа! Про СМИ и бульварную литературу верно наполовину. Про «не хочет читать» — наглая и злонамеренная ложь, мой несчастный великий народ глубоко оскорбляющая. И ниже я это докажу.

А начну с иллюстрации. Одной из главных литературных премий России является «Русский букер». Это вам не «бульварное чтиво»! Правда, 1,5 млн руб. главного приза по российским масштабам довольно смешны. Но для нищих русских литераторов — деньги немалые. Как положено, премия вручается с помпой; за перипетиями борьбы следят СМИ, на выдающиеся современные произведения публикуются рецензии. Так, 4 декабря 2012 года главное новостное агентство РИА-Новости сообщило: «В шорт-лист литературной премии «Русский букер» этого года вошли Марина Ахмедова «Дневник смертницы. Хадижа»…». В тот же день обозреватель отдела культуры газеты «МК» («Московский комсомолец») Наталья Дардыкина пишет:

«Ещё один роман, претендующий на «Букера», тоже о готовящемся теракте в Москве. Молодая журналистка Марина Ахмедова издала в Москве книжку «Дневник смертницы. Хадижа»… Почти в самом конце романа героине настойчиво, по-родственному сказали: отомсти убийцам твоего мужа, стань смертницей. И она, рассказчица, безропотно, без рассуждения, просто любя Аллаха, сказала «Да». По современной жестокой горской традиции новоизбранная смертница молится. Имя Аллаха сопровождает её до Москвы и в Москве. У молодой романистки нет смущения — а как же москвичи воспримут сочиненное ею произведение, когда её героиня, чувствуя в животе шевеление бесценного ребенка, отправляется в метро взрывать».