С крыльца Ромка увидел идиллическую картину: посреди двора, покрытого шелковистой травой-муравой, стояла Ира — босиком, в закатанных по колено спортивных брюках — и кормила хлебными крошками кур, гусей, воробьев. Чуть поодаль, умильно поглядывая на нее, лежали две черно-белые лохматые собаки. Видно, им тоже кое-что перепало.
— Проснулись, сударь? — услышал он мелодичный голосок. — Молочка парного не хотите?
— Изволь, матушка, — охотно входя в роль старосветского помещика, согласился Ромка.
— А что это вы, сударь, так развыпендривались?
— Выходной, матушка.
Ромка действительно надел белую рубашку и шорты. Светлые волосы, за время поездки отросшие до плеч, делали его похожим на славянского воина. Сладко потянувшись каждой мышцей своего крупного тела, он прошлепал на кухню, лениво отмахиваясь от налетевшего гусака. Взяв большой, в ладонь шириной, кусок мягкого серого хлеба и кружку с молоком, вновь вышел на солнышко.
— Все, все, — смахивая с ладошек крошки, говорила Ира. — Отойдите от меня!
Повернувшись к ней боком, куры и гуси посматривали недоверчиво. Вдруг еще чего-нибудь перепадет?
— Кыш, — величественно махнул рукой Ромка, и стая с пронзительным клекотом разлетелась по углам двора.
— Ну и что делать будешь? — спросила она, подбоченившись и глядя в упор смеющимися глазками.
— А ничего! На то и выходной.
— Может, поможешь мясо принести? А то одной тяжело — по накладной десять килограммов.
Господи, да попроси она его сейчас спрыгнуть вот с этой крыши или пробежать до сопки и обратно, или... фантазии не хватило... В общем все готов делать, всем готов служить.
— Изволь, матушка!
Они шли по тихой улице в конец деревни, где рядом с фермой находился склад. Ни одна живая душа не попадалась навстречу. Просто какое-то сонное царство. А может, это и вправду только снится? Как в далеком детстве.
Он осторожно взял Иру за руку, маленькая ее ладошка утонула в его большой, загрубелой руке.
— Помнишь, как в детском саду? «Мы с Тамарой ходим парой...»
Беспричинное веселье охватило их. Наперебой смеясь, вспоминали эпизоды из дошкольной поры.
— Я тихий шкода был. Всю дорогу, когда нас гулять водили, убегал и прятался. Всем садом меня искали. Раз Мариванна строго так говорит: «Нашлепаю по тому месту, откуда ноги растут». Видит, что я никак не реагирую и спрашивает: «Ты знаешь, откуда ноги растут?» — «Конечно, — говорю. — Из ботинок!» — «Вундеркинд!»
Кладовщица, крупная, полная женщина, встретила их весьма приветливо.
— Сегодня мясо хорошее. Только привезли. Дам вам и на первое, и для второго. Макарон пока не нужно? А масла?
Взвалив Ромке мешок на плечо, тронулись в обратный путь уже не по центральной улице, а через околицу по мягкому и влажному зеленому ковру. Дошли до маленького, мелкого прудика, живописно заросшего камышом и желтыми кувшинками. Миновав выбитую сотнями копыт плешь, Ромка предложил:
— Может, искупаемся? Жарко.
Ира фыркнула:
— Тут же лошади купаются!
— Ну и что? Это же самое чистое и благородное животное! Давай!
Ромка, скинув рюкзак, решительно разделся и шагнул в воду. Однако при соприкосновении с водой, его решительность поубавилась. Слишком она показалась холодной по сравнению с жарким воздухом. Ира, усевшаяся тем временем на зеленом бугорке, хихикала. Ромка, разозлившись, набрал в грудь побольше воздуха, стремительно пробежал несколько метров и нырнул. Только секунд через тридцать его голова показалась на середине водоема. Слегка кося глазом на изумленную Иру, он продемонстрировал сначала баттерфляй, затем кроль и, наконец, спокойным брассом стал подплывать к семействам кувшинок, обрывая стебли глубоко, почти у дна.
Набрав внушительную охапку, Ромка вернулся к берегу. Выпрямившись, с силой бросил цветы девушке, осыпав ее тяжелым золотом с головы до ног. Ира взвизгнула, потом бережно собрала кувшинки в букет, для чего-то понюхала их и вдруг, отложив цветы в сторону, стала расстегивать свой яркий сарафан.
— Неужели надумала? — крикнул Ромка, откинувшись на спину и слегка отплывая назад.
— Уж больно аппетитно ты купаешься. Завидки берут! — ответила Ирка, осторожно ступая в воду. — Ой, холодно! Я, пожалуй, не буду!
— Не бойся. Вода парная. Это только сначала кажется, будто холодно. Ныряй!
Ира отрицательно мотнула головой и сделала еще два нерешительных шажка. Ромка подплыл к ней.
— Ну! Смелей!..
Девушка сделала еще шаг, оказавшийся роковым — берег резко уходил вниз. С визгом она повисла на Ромкиной шее. Он подхватил ее на руки и бережно привлек к себе. Дыхание захватило от ослепительной, совершенной наготы тела, будто бриллиантами осыпанного капельками воды. Вдруг Ирка, вывернувшись по-русалочьи, соскользнула с его рук и ушла в глубину, обдав оторопелого парня фейерверком брызг. Он ринулся следом, но Ира уже стояла на неглубоком месте и крепкой ладошкой направляла одну за другой тугие струи воды прямо ему в лицо.
Читать дальше