Дмитрий Евдокимов - Добрые времена

— Только-то? — игриво переспросила Людмила.

— Ты можешь быть серьезной? — начал сердиться Бессонов.

— Серьезной? Зачем? — повела плечиком.

— А вот затем, что Аркадий вчера советоваться приходил...

— Аркадий? — подняла брови Людмила, сразу став холодно-отчужденной.

— Ну да, Аркадий!

— И о чем же он советовался?

— Будто не знаешь! Жениться на тебе или нет. Я думаю, не надо тебе парня терзать...

— А что тут советоваться! — снова повела плечиком Людмила, глядя куда-то вдаль. — Поженимся, и точка, как он сам любит выражаться.

— Да уж он так выражается...

— Насчет меня, что ли? — взглянула на него Людмила с усмешкой. — Гулящей, наверное, называл? Нет? Странно. Мне он все это тоже говорил, и даже кое-что похуже.

— Говорил? — ужаснулся Роман. — И ты терпишь? Такая гордая, самолюбивая...

— А что, Ромочка, поделаешь, — вздохнула Людмила, — люблю я его, рыжего. И он меня. Вот и ревнует...

— Поженитесь, так он больше оскорблять начнет, — упорствовал Роман.

— Притремся! — озорно тряхнула волосами Людмила. — Нарожаю кучу детей, таких же рыженьких, как он сам, куда ему деваться? На задних ланках забегает. Так что не расстраивайся, Ромочка. Моя свадьба будет раньше твоей.

И она величественно направилась дальше, оставив Романа в состоянии, близком к столбняку. На него натолкнулся Немов, бежавший куда-то в цехи.

— Ты чего тут торчишь?

Роман вздохнул:

— С Людмилой рандеву провел.

— Ну и что?

— Прав старик Мопассан: «Женщины — это страшная сила».

Вернулась Лада, но на работу не вышла, имея еще две «законных» недели последипломного отпуска. Теперь Роман, едва дождавшись конца рабочего дня, мчался к реке, на лодочную станцию. Выбрав лодку посуше и усадив девушку на корму, он что было силы налегал на весла. Плыли вверх по течению. Слева и справа набегали домишки старого города, потом начинался лес. Обычно привал делали на большом острове, заросшем высокой, в пояс травой. Садились на бережку, откуда открывался вид на великолепную церковь, расположенную в бывшем имении какого-то графа. С аппетитом поедали бутерброды, захваченные хозяйственной Ладой, и болтали о всяких пустяках.

Но сегодня Лада была не в настроении. Сначала Роман ничего особенного не заметил. Однако увидев, что Лада, обычно смешливая, никак не среагировала на его очередную шутку, напротив, смотрела как-то отчужденно, он опустил весла. Лодку тут же развернуло, и она поплыла вниз по течению.

— Ты чего? — спросил Роман. — Что-то случилось?

Лада ответила не сразу. Коротко вздохнув и отводя глаза в сторону берега, сказала наконец полуутвердительно:

— Опять к старому возвращаемся...

— Не понял, — насторожился Роман.

— Говорят, пока меня не было, с Потаповой встречался...

— Кто говорит? — не на шутку рассердился Роман.

— Добрые люди, — уклончиво ответила Лада.

— Ох уж эти мне «добрые люди», — он даже скрипнул зубами. — Ну, конкретно все-таки — кто?

— Какая разница, — новела плечиком девушка. — Лучше скажи — было?

— Было, — утвердительно ответил Роман. — Ну и что? Я же тебе рассказывал — Аркадий полюбил Людмилу. Хочет жениться, но не может, поскольку она, видите ли, не девушка. Поэтому я специально с ней разговаривал, выясняя ее позицию. Но было это на заводской территории, говорили мы всего полчаса. И вообще чего я оправдываюсь?

Он окончательно рассердился. Неожиданно снова схватил весла и решительно повернул к берегу.

— Постой. Ты куда? — испуганно воскликнула Лада.

— Поговорим серьезно, — процедил Роман. — Нельзя же так, на ходу.

Лодка резко уперлась носом в песчаную косу.

— Сумасшедший, — сказала Лада, едва не свалившись со скамейки.

Она уже облегченно улыбалась, зато Роман, напротив, зло насупился.

— Так какая же сволочь поспешила тебе насплетничать? — спросил он сурово.

— Юлия, из комитета. Так она же не со зла. Наоборот, желая добра. Дескать, смотри, уведут твоего Ромочку...

Роман скривился, будто проглотил что-то очень горькое.

— Не со зла... И что она лезет? Неужели не понимает, что может нас снова рассорить? И вообще, давай договоримся раз и навсегда. Скажи, ты меня любишь?

— Чего ты привязался? — с вызовом ответила Лада.

— И я тебя люблю. А это значит — полное доверие. Понятно? Иначе у нас жизни не будет. Сегодня Юлия сказала, завтра какая-нибудь Марья Ивановна что-то услышит... Или ты мне верь до конца...

Девушка неожиданно всхлипнула.

— Ты чего?