Герберт Розендорфер - Письма в древний Китай

Все-таки хорошо, что мы с тобой образованные люди и живем в просвещенном обществе. Если бы в такое путешествие отправился невежда или человек древности, он бы здесь, в будущем, считал, что окружен одними демонами, и все вокруг казалось бы ему волшебством. Но мы, к счастью, знаем – хотя по некоторым религиозным и политическим причинам не всегда говорим об этом, – что демоны на деле встречаются гораздо реже, чем полагает простой народ, и что большинство чудес имеет, как уже говорилось, вполне естественное объяснение. И мне кажется, что люди, жившие в течение этой тысячи лет, посвятили много времени исследованию чудес и научились использовать многие из них себе во благо. Это уже немалое достижение, за которое им можно было бы простить и кое-какие их варварские огрехи... Но можно ли простить шум и грязь? В этом я пока не уверен.

И все же люди будущего тоже верят в демонов, хотя и в иных – так сказать, более глубоких и тайных, скрытых за сущностью вещей; в этом я убедился. В них верит даже господин Ши-ми. Он постоянно приносит жертвы. Это огненные жертвы в виде небольших белых трубочек, которые он засовывает себе в рот и – не пугайся! – поджигает... Совсем как глотатели огня. Но трубочки на самом деле не горят, они только тлеют, чадят и довольно сильно воняют. Я долго наблюдал за этим ритуалом, однако так и не смог проникнуть в его истинный смысл. (Эти трубочки – или, возможно, тот демон, которого ими ублажают, – называются, если я правильно понял, «Си Гали».) По всем признакам это настоящее священнодействие. Ритуал сложный, но господин Ши-ми совершает эти головоломные действия с точностью и смирением истинного подвижника. Он держит трубочку во рту, пока та не догорит почти до самых губ, сделавшись меньше фаланги пальца. Тогда, видимо, заклятие спадает, потому что остаток трубочки он выбрасывает довольно бесцеремонно. Такие жертвы господин Ши-ми (я специально наблюдал) приносит примерно каждые полчаса. И до сих пор не пропустил ни разу. Он постоянно носит с собой целую связку таких палочек, и в его жилище хранится еще большой их запас.

Я спросил, для чего он приносит эти жертвы. Он и сам, судя по всему, стыдится своего суеверия. Хоть он и засмеялся, но видно было, что вопрос его смутил.

– Сам не знаю, – сказал он. – Никак не могу отвыкнуть.

Он предложил и мне такую трубочку, чтобы принести жертву.

Я, как человек образованный, конечно, отказался. «И слава Богу», – обрадовался господин Ши-ми.

Иногда – с какими промежутками, я пока еще не выяснил, – господин Ши-ми приносит большую жертву. Для нее он берет другие, гораздо более толстые трубочки, не белого, а коричневого цвета. Они тлеют очень долго, полчаса или больше, зато пахнут гораздо лучше. Я пока не знаю, что это – жертва другому демону или просто торжественная жертва тому же демону Си Га-ли.

Вообще это суеверие здесь, судя по всему, довольно распространено, поскольку я на лестнице и даже на улицах нередко вижу людей, приносящих подобные жертвы. На улицах же можно увидеть большие, довольно безвкусно выполненные изображения человеческих голов, во рту у которых находятся такие же ритуальные трубочки. Думаю, что не слишком ошибусь, если предположу, что эти изображения – идолы указанного демона, своего рода маленькие храмы. Вначале я совершал перед каждым из них поклоны в три восьмых – вовсе не потому, что боялся этих демонов или их сверкающих зубов, а потому что, как человек воспитанный, хотел почтить местный культ. Однако поскольку никто из виденных мною великанов ни разу не совершил какого-либо обряда перед этими изображениями, я подумал, что мне тоже не стоит кланяться перед ними. Ведь я не обязан почитать местных демонов более, чем это делают сами местные жители.

Расскажу тебе и об одном досадном событии, случившемся со мною. Ведь мы с тобой, мой любезный Цзи-гу, старые друзья, так что мне незачем скрывать от тебя вещи, пусть даже не совсем приличные. Ты, вероятно, уже догадываешься, о чем я говорю; однако в конце концов мое путешествие в это отдаленное время имеет хотя и тайную, но тем не менее строго научную цель, а тот, кто желает служить науке и вообще познанию, ничего скрывать не должен. Нашему бренному и далеко не совершенному телу свойственны некоторые отправления, от которых принято воротить нос как в переносном, так и в прямом смысле слова. Остальное тебе ясно. В тюремной камере у меня стояла кадка, в назначении которой сомневаться не приходилось. Но в первые дни я страдал запором, моим старым недугом, возобновившимся, очевидно, из-за перенесенных волнений. Поэтому опорожняться мне не нужно было. Малую же нужду я справлял по дороге к почтовому камню или при иных подобных обстоятельствах. Однако в мирном жилище господина Ши-ми мой кишечник вспомнил о своих обязанностях, и эта проблема возникла перед мной с новой и, честно скажу, непреодолимой силой...