Герберт Розендорфер: Кадон, бывший бог

Меня зовут Кадон (или Квадон, Каэдхонн, Каддонх, Катонг и т. д.). Вполне возможно, что я – бог Кадон. (Краткости ради я буду употреблять самое простое написание: Кадон.) Я не уверен, что бог, в которого некому верить, в самом деле бог. Я – бог Гефионы. Остров Гефиона, или Гэффиона, Каэвионна, Эфьона и т. д. Аборигены, наверное, верили бы в меня, если бы они были. Но на острове нет аборигенов.

Остров Гефиона лежит далеко на юге, так далеко, что юг там становится севером, а север – югом. Становится ли запад востоком, а восток – западом, я не знаю; это можно было бы определить по солнцу, однако солнце там никогда не восходит. Если бы я и в самом деле был богом, то есть если бы на острове Гефиона были аборигены или хотя бы один абориген (тогда это слово приобрело бы, по крайней мере с этимологической точки зрения, еще один смысл, поскольку там не было бы, кроме него, никаких бэ или вэборигенов), и если бы этот как-его-бориген верил в меня, то я, вероятно, сумел бы время от времени устраивать для него восход солнца. Однако тут опять возникает вопрос: где? На востоке или на западе? Заставить солнце восходить на юге или на севере было бы, пожалуй, даже для меня (если бы мне, упаси меня я, действительно пришлось решать этот вопрос) в известном смысле превышением полномочий.

Нас осталось восемнадцать. Остальных пассажиров – их было 782 – поглотила ледяная вода – зеленая, с черными прослойками и мрачными облаками из льда, колыхавшаяся медленно, как масло. Эти семьсот восемьдесят двое других исчезли, ухнули в ничто даже без всплеска. Установить, утонули они или сразу замерзли, теперь уже не представляется возможным.

Вот список восемнадцати уцелевших:

Номер дробь один. Г-жа Лорна Финферли.

У меня ноутбук с микрофоном. Я сижу на перевернутой корзине и диктую. Слова «дробь» мой ноутбук не понял, то есть не определил, что я имею в виду не само слово «дробь», а такой знак пунктуации в виде косой палочки, который употребляют при нумерации и еще в некоторых случаях, называя при этом «дробью», хотя и непонятно почему. Поэтому я, составляя список, больше не стал употреблять это слово. Наверное, проще потом будет вписать знак «дробь» в распечатанный текст от руки. Итак:

/ 1. г-жа Лорна Финферли;

/ 2. председатель «Об-ва друзей почтальонов-внештатников», имени-фамилии не знаю;

/ 3. г-н Масло Барфус (до этого я и не подозревал, что кроме Ласло, бывает еще имя Масло);

/ 4. г-жа Tea Шмольгубер;

/ 5. г-н Лоренц-Генрих Минимейер (или – майер, или – меир, тут я не уверен, а уточнить мне не удалось);

/ 6. графиня Одинея Фараоне;

/ 7. г-н Гномуправ; возможно, впрочем, что это не фамилия, а должность, хотя и не совсем понятно, чем на такой должности занимаются;

/ 8. г-н фон Харков;

1 9. г-н Марсель Рельс-Рейс (полуслепой);

/10 и 11. супруги Божидар; ее звали София, а его Курт плюс еще буква от второго имени, кажется, В., но за это я не поручусь;

/ 12. г-н Гейнц Трупли;

/ 13. г-н Кнут Воблянд;

/14 и 15. супруги Эпископи из Унцхурста (не знаю, к какой конфессии они принадлежали; если католики, то для женщины такая фамилия не годится, потому что женщин-епископов не бывает, хотя в Риме, в церкви Сант-Праседе, есть капелла Зенона, где мозаика на стене изображает даму-«епископиню»; сам же г-н Эпископи, имени которого я не помню, как, впрочем, и имени его жены, торговал матрасами в городе Фульда, как явствовало из визитных карточек, которые он роздал нам после нашего, если можно так выразиться, спасения, на которых умышленно обыгрывалась его фамилия: «Фирма Матрасы – Епископ, Фульда» и, хотя в Фульде имелся настоящий епископ, тот, по словам г-на Эпископи, против этого не возражал, несмотря на известную узость взглядов).

/17. г-н Фортунат Придудек, тромбонарь из Мудабурга и

/18. Я.

Карточек у Матрас-Епископа было с собой немного, всего одиннадцать штук. Себе и жене дарить их не имело смысла, супруги Божидар получили одну на двоих, г-ну Рельс-Рейсу решили вообще не давать, потому что он оказался не только полуслепым, но слепым на три четверти или даже на четыре пятых, – что он там сможет прочитать? Г-н Трупли приходился семейству Эпископи, можно сказать, зятем (потому что, если я правильно помню, жена г-на Трупли, погибшая в числе 782 остальных пассажиров, была сестрой г-жи Эпископи), и таким образом знал все имена, название фирмы и ее адрес, а г-н фон Харков заявил, что отказывается от визитной карточки, потому что запоминает имена раз и навсегда, тем более такие несуразные клички, как Матрас-Епископ. На этом визитные карточки закончились. (Надеюсь, я все правильно сосчитал.)