Дженнифер Доннелли - Чайная роза

Кейт с укором посмотрела на мужа. Если бы она сказала ему, что горит крыша, то получила бы тот же ответ. Она не хотела слышать, о чем пишут в газете. Разговоры о тред-юнионах пугали ее, а упоминания о стачках [4] Забастовка. — Прим. верст. приводили в ужас. Миссис Финнеган выбивалась из сил, чтобы прокормить мужа, четверых детей и жильца. Если объявят стачку, они просто умрут с голоду. А тут еще рядом бродит на свободе убийца… Уайтчепл всегда был опасным местом, где бок о бок жили кокни [5] Представители простонародья, уроженцы трущоб Восточного Лондона, говорящие на диалекте, для которого характерен пропуск звука «х» перед гласными в словах, начинающихся на букву, и его добавление к словам, начинающимся на гласную («Арри», но «Хэдит»). Адекватно передать особенности и выражения, характерные для этого диалекта, в переводе на русский язык практически невозможно. , ирландцы, поляки, русские, китайцы и куча других. Богатых здесь не было; район считался рабочим. Многие пили. Преступники тут водились, но это были главным образом воры. Иногда они убивали друг друга во время пьяной драки, но женщин в Уайтчепле никогда не резали.

Видя, что Падди продолжает читать, Кейт встала, подошла к плите, перевернула сосиски, жарившиеся в масле, и залила их тестом из миски. Тесто зашипело, растеклось по краям сковородки и начало шкворчать и пузыриться. Кейт улыбнулась. Тесто было пышным и обещало зарумяниться на славу. Вот какие чудеса делает чашечка эля! Она сунула сковородку в духовку и начала готовить картофельное пюре. Тут входная дверь распахнулась настежь, и в коридоре послышались легкие шаги дочери.

— Привет, ма. Привет, па, — весело сказала Фиона и положила в стоявшую на каминной полке старую банку из-под чая свое недельное жалованье за вычетом шести пенсов.

— Привет, милая, — ответила Кейт, оторвавшись от миски.

Падди что-то проворчал из-за газеты.

Фиона схватила фартук, висевший на крючке задней двери, завязала тесемки на талии, полюбовалась на младшую сестренку Эйлин, славшую в корзине рядом с плитой, потом наклонилась к четырехлетнему Симусу, который сидел на половике и играл в солдатиков, и поцеловала его.

— А теперь ты меня.

Рыжий и озорной Симус прижался губами к ее щеке и громко чмокнул.

— Ох, Сими! — воскликнула она, вытирая щеку. — Так нельзя! Кто тебя этому научил?

— Чарли!

— Само собой… Ма, чем тебе помочь?

— Можешь нарезать хлеб. Потом накрыть стол к чаю, а отцу налить кружку портера.

Фиона взялась за работу:

— Па, какие новости?

Падди опустил газету:

— Тред-юнионы. Число их членов умножается с каждым днем. Вскоре ими станут все жители Уоппинга. Попомни мои слова, не пройдет и года, как начнется стачка. Тред-юнионы спасут рабочий класс.

— И как они это сделают? Добьются того, что нам станут платить лишний пенни в час? Чтобы мы умирали с голоду медленно, а не сразу?

— Не начинай, Фиона… — предупредила Кейт.

— Хорошая позиция. Это Джо Бристоу вбил тебе в голову такие мысли? Все рыночные торговцы одинаковы. Слишком независимые. Им плевать на других представителей своего класса.

— Джо совсем не обязательно что-то вбивать мне в голову. У меня своих мозгов хватает. И я вовсе не против тред-юнионов. Просто предпочитаю действовать по-своему. Тому, кто будет ждать, что владельцы пристаней и фабрик ответят горстке каких-то профсоюзных активистов, придется ждать очень долго.

Падди покачал головой:

— Нужно объединяться, платить взносы и тратить часть своего жалованья на всеобщее благо. Иначе ты уподобишься им.

— Не уподоблюсь, па! — с жаром ответила Фиона. — Я работаю каждый день, кроме воскресенья, так же, как ты. Конечно, я считаю, что рабочие должны жить лучше. Но не собираюсь сидеть на заднице и ждать, когда Бен Тиллет принесет мне все на блюдечке!

— Фиона, последи за языком, — сердито сказала Кейт, проверяя тесто.

— Па, ты всерьез думаешь, что Уильям Бертон позволит рабочим своей фабрики вступить в тред-юнион? — уперлась Фиона. — Ты тоже работаешь на этого человека и знаешь его не хуже, чем я. Это же настоящее бревно. Он не захочет делиться с рабочими прибылью.

— Детка, ты не понимаешь одного. Нужно с чего-то начать! — пылко воскликнул Падди, выпрямившись на стуле. — Нужно ходить на митинги и агитировать всех рабочих Бертона вступать в тред-юнионы. И докеров, и работниц чаеразвесочной фабрики. Тогда у Бертона не будет выбора и ему придется принять наши требования. За маленькими приобретениями последуют большие. Вспомни работниц фабрик Брайанта и Мэя. Девушки протестовали против штрафов за разговоры и даже за отлучку в туалет. Не прошло и трех недель, как они победили. Всего-навсего несколько девушек! Попомни мои слова, Фиона, все дело в количестве людей. Тред-юнионы принесут избавление докерам и всему рабочему классу.