Дженнифер Доннелли - Чайная роза

— Когда-то его любили. Этот розовый куст появился здесь не случайно. А полюбуйся-ка на это… — Она перегнулась через ограду и потрогала кисть высокого синего дельфиниума. — Кто-то оставил это, Ник. Просто ушел отсюда. Кто мог это сделать?

Ник нетерпеливо вздохнул. Ему хотелось уйти. Он устал и проголодался, но не только. У Сомса было неприятное чувство, что за ними наблюдают. Он оглянулся по сторонам, твердя себе, что это чушь. Но чутье его не обмануло. В двух домах отсюда какой-то человек мел улицу и смотрел на них без всякого удовольствия.

— Эй, что вам нужно? Нечего здесь околачиваться! — крикнул он.

— Мы не околачиваемся. — Фиона отошла от ограды и сделала несколько шагов ему навстречу. — Мы восхищаемся домом.

— Кто восхищается, а кто и нет, — буркнул Ник.

— Вы знаете, почему оно заколочено?

— Конечно знаю. Я сторож или кто?

Фиона подошла к нему и представилась. Нику оставалось только последовать ее примеру. Сторож назвался Фредом Уилкоксом и сказал, что присматривает за домом по поручению его владелицы, пожилой женщины по имени Эсперанса Николсон.

— Почему она покинула его?

— А вам-то что? — спросил Уилкокс.

— Просто жалко, что такой красивый дом разваливается.

— Это грустная история, — менее ворчливо ответил Уилкокс; прямота Фионы заставила его смягчиться. — Пятьдесят с чем-то лет назад отец мисс Николсон купил ей этот дом в качестве свадебного подарка. Она собиралась жить здесь с мужем после возвращения из свадебного путешествия. Отделала его как картинку — мебель, ковры, обои… Причем самого лучшего качества, не какая-нибудь дешевка. Но за день до свадьбы жених изменил ей. Она этого не перенесла. Жила с отцом, стала затворницей. Несколько лет назад старик умер, но она до сих пор живет в его доме. А этот заколотила и оставила гнить. Сама не живет в нем и другим не дает. Не хочет ни продать, ни сдать в аренду.

— Наказывает дом, словно он виноват в том, что случилось… — пробормотала Фиона. — Мистер Уилкокс, а можно как-нибудь осмотреть дом? Можно в него войти?

— Нет, я не могу этого позволить, — покачал головой Уилкокс. — Там черт ногу сломит.

Ник потерял надежду выпить чаю. Он был выбит из колеи тем, что так и не нашел место для галереи. Ему хотелось поскорее уйти из Грамерси-парка и забыть этот неудачный день. Но протестовать было бессмысленно. Если уж Фионе вожжа попала под хвост, ее не удержишь. Он сунул руку в карман, достал доллар и протянул монету Уилкоксу, надеясь, что это ускорит дело. И оказался прав.

— Ладно, вот вам ключ от первого этажа, — сказал сторож и протянул Фионе старинный, почерневший от времени стержень. — Если вы свернете там себе шеи, я не виноват. Вы пролезли в незабитое окно, верно?

— Верно, — ответил Ник и побежал за Фионой, которая уже миновала ворота. Протоптав дорогу через сорняки, он присоединился к девушке, пытавшейся открыть дверь. — Если мы увидим хотя бы тень крысы, я умру на месте, — предупредил Сомс.

— Помоги повернуть ключ. У меня не хватает сил. Подожди… кажется, пошел.

Фиона оттолкнула его в сторону, стараясь поскорее попасть в дом. Она распахнула дверь и влетела внутрь. На ее голову посыпались куски сгнившего дерева и ржавого металла. Ник рассмеялся и помог ей отряхнуться. Внутренняя дверь, заржавевшие петли которой не выдержали веса, рухнула в сторону вестибюля. Незваные гости осторожно переступили ее и вошли в дом.

— О да, тут прекрасно! — саркастически сказал Ник, осмотревшись по сторонам. Потолка практически не было. Большие куски штукатурки обвалились, обнажив дранку. Обои висели клочьями. Разбитая вдребезги люстра лежала на полу. Белые чехлы, накрывавшие мебель, почернели от плесени. — Все, хватит. Уходим.

Но Фиона не послушалась. Из первой комнаты она прошла через державшийся на честном слове тамбур во вторую. Ник пошел следом, не понимая ее пристрастия к этому месту. На полпути его нога провалилась в сгнившую половицу. Сомс дернулся и выругался.

— Ник, это просто рай! — крикнула девушка из соседней комнаты.

— Да. Для термитов, — буркнул Ник, пробираясь в дверь. Пока он отряхивал щепки с манжета, Фиона любовалась красивыми стенными зеркалами с серебряной амальгамой, отслоившейся от стекла. Сомс хотел пожаловаться, что от пыли свербит в носу, но выражение лица Фионы заставило его прикусить язык. Что привлекательного она нашла в этом заросшем плесенью доме? Фиона начала стирать паутину с каминной полки, и тут его осенило. Она отождествляла себя с этим домом. Дом бросили. И ее бросили тоже.