Владимир Данилушкин - Магадан — с купюрами и без

Шаманский слет для отвода глаз прошел в Бурятии, а в Байкале на дне найдена альтернатива нефти. Может, со временем и в Магадане обнаружится нечто подобное. Только не сместился бы от их пляски магнитный полюс планеты!

Отгремит Хэбденек, и весь год по берегам бухты Гертнера разносится виртуальное эхо громогласного бубна. И тишина наступит на горло горлового пения. Состояние природы — как у шамана после камлания. Ломка. На очередном празднике солист «Энэра», молодой сильный парнишка, побывал в роли шамана и зарекся: так его потом колбасило. Охотно верю и сам пребываю в смятении: недавно умер магаданский писатель-таежник, мечтавший проложить по Колыме и Якутии маршрут, подобный «Париж-Дакару», только намного круче. Я был на отпевании в православном храме, держал свечку у гроба раба Божия Николая, и это было нелегкое испытание, я вспомнил того эвенского артиста в роли шамана. И вновь взгрустнул о таежнике. А писательский сын не смог в храм войти: что-то его туда не пускало. Невидимое, но мощное.

Если колбасит, не страшно. Врачи объясняют: перебор адреналина. Меня, кстати, трясет и от продукции Магаданской колбасной фабрики, продаваемой в магазине «Корсар», — с такой закуской и огненной воды не надо. Бывает и так: один бывший обкомовец увлекся оккультизмом мертвой воды. С убиенным губернатором публично в газете общался: зря, мол, Валентин Иванович не послушался, я же предупреждал об опасных критических днях. Не надо было ехать в столицу, остался бы жив, я в Магадане везде обереги расставил, но на Москву моя магическая юрисдикция не распространяется. И вообще, выяснилось, он уже спасал губера от пули снайпера из недостроенного административного здания. Правильно, что тот долгострой снесли, а на его месте храм возводят. Если порассуждать и сделать допущения, храм на крови!

Как и положено шаману, обкомовец, он теперь и социолог, и продавец гербалайфа, радея за магаданский пипл, принял на себя смертельно опасную болезнь: шунтировали его, жилы из ног вырвали, в сердце вставляли. Сам-то выплыл, но беда обрушилась на сына — погиб парень от разрыва сердца. Больно молод он для такого испытания оказался, да и не женат был, когда сложил умную талантливую голову. А ведь бывает, что жена помогает в трудную минуту своей любовью и заботой. У него еще шутка была: «Жизнь — хорошая штука! — Штука баксов?» Много у нас в городе случаев, когда за грехи отцов расплачиваются дети. Много гибнет ребят от недостатков воспитания. Из-за суровости Севера родители растят их как бы в теплице на гидропонике, не имеют они надежных корней. Вот таких-то и смывает в пропасть белых ночей денежным потоком.

…Что-то такое есть в сумерках — неподвластное уму, если он в обычном, не измененном состоянии. Почему-то вся магаданская природа от шаманского бубна в разнос идет. Любопытные рыбы устремляются к крючкам и сеткам, чтобы заплатить собственным телом за безграничное людское веселье, видимо, полагая, что и люди покормят их брата своим мясцом в зимнюю пору, в согласии с законом Архимеда для джипов, уазиков и прочих железных предметов.

То и дело проваливаются под лед транспортные средства. Особенно если они приобретены не по средствам.

Как всегда, любопытные нерпы рвут рыбацкие сети, точно тузик грелку. Когда-то из нерпичьих шкур шили водонепроницаемые шапки и куртки, сам носил такую, сейчас это куда-то ушло. Наверное, дождемся, что нерпичьи манто будут завозить из Греции.

Живущим по-походному коренным северянам не требуется ломать устаревшие бараки и возводить железобетонные сэндвичи: сверни шкуры, упакуй и езжай дальше. Скачи олень, куда не лень! Хочешь быстро ехать, научись медленно запрягать.

Это если олешек в комплекте. Поизвели оленепоголовье наши реформаторы: ломанулись в рынок, не разбирая дороги, обвалили международную торговлю пантами. Ради понтов. Железы внутренней секреции оленей для тибетской медицины могли бы озолотить тундровых жителей, увы! Вынуждают переходить на виагру и вуку-вуку.

Есть грех отцеубийства — один из самых тяжких на земле. А здесь оленеубийство. Чукотская поэтесса, в детском возрасте потерявшая родителей, на всю жизнь сохранила образ «оленя-папы», такой понятный! Я сам вырос без отца, у меня и оленя не было. И тундры. Правда, привязался к теленку от нашей коровы-рекордистки, так его соседка зарезала, я не знал, что по просьбе мамы и бабушки. Долго плакал: «Пришейте ему голову, а то я вас не буду больше любить». Не пришили, а бабушка и вовсе умерла — вскоре после Сталина.