Сара Уинман - Дивная книга истин

Он продолжил есть, и оба какое-то время молчали.

А меня зовут Фрэнсис Дрейк. Знакомые обычно называют Дрейком.

Подумать только! – сказала Дивния.

Я привык к шуткам на этот счет.

Каким шуткам?

Ну, ведь я не совершал дальних путешествий, и к тому же я боюсь воды.

Не вижу в этом ничего смешного. По-моему, это очень печально, сказала Дивния. Нынче люди разучились придумывать хорошие имена. Свое имя я получила от отца. Он бывал в дальних путешествиях и посещал места, где имена имеют большое значение. И он привез мне имя из-за моря и поместил его в этот медальон вместе с моим зовом .

Она продемонстрировала, вынув из-за пазухи, перламутровую коробочку.

Вот, сказала она. Это медальон моей мамы. Она была русалкой.

Дрейк едва не поперхнулся.

Черт возьми, ну и дела! – подумал он и в тот же миг с необычайной ясностью услышал, как бесится снаружи ветер, барабаня дождевыми каплями по гладкой кровле.

Он поставил пустую миску себе на колени. Движения его были нарочито замедленными, и он избегал смотреть в лицо Дивнии. Потянулся за пачкой сигарет и зажигалкой, прикурил, пустил к потолку струю дыма, все время чувствуя на себе взгляд старухи.

Русалка, вот как? – сказал он наконец.

Да, сказала Дивния. И она была такой красивой, что даже волны останавливали свой бег, чтобы на нее взглянуть.

Дивния поднялась, взяла миску Дрейка и отнесла ее к очагу.

Мне до сих пор не доводилось встречать русалок, заметил Дрейк.

Откуда ты знаешь? Они умеют маскироваться среди людей, сказала Дивния.

А чем они еще занимаются?

Кто?

Русалки.

Как это чем? Разве трудно догадаться? Они плавают .

А еще громко поют и картинно расчесывают волосы?

Думаю, при встрече ты убедишься, что для этого они слишком хорошо воспитаны.

Но ведь именно так написано в книгах, разве нет?

Это всего лишь сплетни.

И про моряков, которых они заманивают на гибельные скалы?

Сплетни , повторила Дивния уже с некоторым раздражением.

Наполнив две кружки смесью рома и подогретого эля, она прошаркала через комнату обратно к кровати.

Держи, сказала она.

Дрейк с благодарностью принял кружку и сделал большой глоток.

Где ты живешь? – спросил он.

В фургоне. Вон там.

Дрейк повернул голову к окну. За ним была черная, как деготь, ночь.

Ты не сможешь увидеть, сказала Дивния. Слишком темно для твоих глаз. У тебя городские глаза.

Дрейк откинулся на подушки. Затянувшись сигаретой, стряхнул пепел в раковину морского гребешка, которую старуха приспособила под пепельницу.

Твоя мать родом из этих мест? – спросил он.

Нет, вовсе нет. Она жила у берегов острова Леди в Южной Каролине. Это в Америке , пояснила она с нажимом. Как-то раз мой отец отправился в бар пропустить стаканчик с приятелями и вдруг увидел ее на соседней улице в окружении толпы мужчин. По его рассказам, он почувствовал себя так, словно эта женщина взглядом пронзила его кожу и по венам вмиг добралась до сердца. Не думаю, что он сильно преувеличивал.

Дивния подняла свою кружку, и очки ее запотели от паров теплого эля.

Там они и жили? – спросил Дрейк.

Нет. Отец привез маму в Лондон, полагая, что в большом городе будет легче затеряться, не привлекая к себе внимания. Они поселились в доме у реки и вели двойную жизнь: наполовину сухопутную, наполовину водную. Но мама не смогла там прижиться, потому что Темза была очень грязной и при частых купаниях это сказалось на ее внешности: люди стали называть ее неряхой. Она сделалась печальной и одинокой, а купалась только по ночам, среди буксиров и барж. Потом у нее воспалились глаза. Должно быть, она слишком часто плакала.

Дивния допила свой эль.

Ты хорошо себя чувствуешь? – спросила она.

Дрейк кивнул. Докурил сигарету и загасил окурок.

Какой-то ты бледный. И выглядишь уставшим.

Нездоровится, пробормотал Дрейк и растянулся на кровати.

Дивния наклонилась над ним, поправила подушки, накрыла его одеялом до самого подбородка и подоткнула края под ноги. Ей смутно помнилось, что кто-то поступал с ней таким же образом, когда она была маленькой. Затем она начала застегивать свою куртку.

Куда ты собралась? – спросил он.

К себе в фургон.

Не уходи. Побудь со мной, попросил Дрейк.

Двух первых слов достаточно, сказала старуха и села на прежнее место.

Итак? – произнесла она, обращаясь к наступившей тишине.

Дрейк приложил руку ко лбу.

Просто поговори со мной, попросил он.

О чем?