Роман Добрый - Приказано Победить. Снова в бой

— Замена текущего материала основного каркаса (скелета). Текущий материал — кость. Доступные материалы: Титан, Угле-пластик, Сплав на основе альмандия — сто сорок три вариации. Показать все?

Внимание! Эффект улучшения не известен. Предположительный результат: упрочнение основного каркаса в диапазоне от двух до ста семнадцати процентов, в зависимости от выбранного материала изменения (установка доступна, только при следующем сборе носителя).

И таких улучшений еще около десятка! Из всего прочитанного я сделал вывод — наших головастиков окончательно сорвало с резьбы от полной вседозволенности! Мы для них перестали быть людьми, и стали чем-то вроде подопытных мышек! Никто даже не пытался посчитать психологические последствия от этих улучшений, пробирку им дышло!

Замена скелета еще ладно, хотя тоже не подарок, уже вижу, как я иду, поскрипывая железным костяком, а после дождя принимаю масляные ванны, чтобы не заржаветь! Но, повторюсь, это был еще относительно безобидный вариант. Предлагалось там много чего, вплоть до замены «внешней оболочки», на что-то более «эффективное» и «рациональное».

Уроды! Вернусь с планеты — лично придушу Королькова, и его помощников! А потом, заставлю заменить внешнюю оболочку, на более эффективную! Например, затолкать свое сознание в корпус орбитального спутника. Будут обсчитывать траектории мусора и ближайших астероидов на предмет опасного сближения!

А в конце, шла издевательская приписка:

Внимание! Список улучшений, индивидуален для каждого участника! Для установки некоторых улучшений, необходимо выполнение списка условий указанного в развернутой справке к нему.

В итоге я посчитал возможным для себя установить ИИ-модуль, и на этом все. Становиться киборгом у меня желания не возникало. И хотя, фактически, я им и являлся, но… сложно это объяснить. Не ощущал я себя машиной, и точка. Тело и органы у меня были вполне человеческие, как и у моих ребят. Ни раз, и ни два, мы проводили экстренные полевые операции, спасая бойцов от мерзкой и унизительной процедуры «восстановления физического носителя», так что насмотрелся вдоволь.

Из ступора воспоминаний меня вывел зычный голос водителя раритетной техники.

— Куда господа желают отправиться?

Голос у него был прокуренный, а тон сладковато-заискивающий. Глаза суетливо бегали, руки мелко дрожали и он никак не мог найти им место, то засовывал в карманы, то прятал за спину или принимался хрустеть суставами пальцев. Неприятный тип, в общем.

— В город, в гостиницу — прогудел «Троян».

— Не, Мирон, успеем еще, айда окрестности осмотрим! Что скажешь?

— Миш, какие нафиг окрестности?! В такую погоду, да под вечер?

— Так! Бо. лтуны — я запнулся, на ходу перефразируя привычное обращение к личному составу — в гостиницу по койкам, завтра посмотрим на пейзажи, в такую погоду все равно не увидим ничего.

Таксист оживился, чемоданов у нас не было, так что хватать было нечего, но он не растерялся и услужливо распахнул бортовую дверь, приглашая усаживаться. Уже поднимаясь по небольшому откидному трапу вездехода, я обратился к его водителю:

— Скажите, уважаемый….

— Никодим я.

— Никодим, нам бы с воздуха осмотреться, где порыбачить, побродить…

— Никак нельзя, господа, зона закрытая для полетов.

— Что, вся планета? — «Дрозд» высунулся из нутра аппарата

— Как есть, вся планета — неуверенно отозвался Никодим.

— У вас тут что, война? — удивился я.

Глаза таксиста испуганно забегали.

— Что вы! Не дай Бог! Мы мирно живем, никого не обижаем, и нас никто не трогает!

— Тогда почему вся планета закрыта для полетов?

— Так это… закрыта стало быть и это… значит… — он метнул беспомощный взгляд на фигуру в каких-то замызганных тряпках, скрывающих лицо под бесформенным капюшоном, и вообще скрадывающим очертания так, что становилось не понятно, мужчина это или женщина.

— …закрыта и закрыта, не объяснял никто. Да и на что нам? Мы все по земле, грешной, чай не птицы-то, по небу порхать. Да вы садитесь, садитесь! Я вас мигом домчу, в лучшую гостиницу! У меня свояк там заправляет, только скажу — самые годные нумера вам дадут! И со скидкой! — затараторил Никодим.

— И что? Даже захудалого вертолета ни у кого нет?

Но, вопрос Мирона остался без ответа. Никодим его проигнорировал, сделав вид, что не расслышал, возясь с чем-то на приборной панели «Авеля».

Пока мчались до гостиницы, нас трясло по ухабам, дорогами здесь и не пахло, одни направления с разбитыми колеями, в которых колеса не маленького вездехода, утопали почти наполовину. Все это время я размышлял и переговаривался по нейросети с отрядом. Картина вырисовывалась странная.