Роман Добрый - Приказано Победить. Снова в бой

«Петр Великий»? Так у нас контракт. Кто его знает, что ему понадобилось в этом скоплении астероидов, но изучение его состава не нарушает никаких международных норм. А мы его охраняем. От кого? Да вот хотя бы от Вас, уважаемый, Дин Долговязый. Нет, что Вы! Никаких претензий. Но ваша физиономия часто мелькала в каперских контрактах. Нет, я не выдвигаю никаких обвинений и, ни в коем случае, не задерживаю Вас. Всего хорошего, берегите факел выхлопа.

Работы было не много, основная нагрузка лежала на экипаже «баржи». Остальные же команды развлекались, как могли. Например, голосистые члены экипажа устроили музыкальный концерт. Среди всех, модных нынче, музыкальных произведений, выделилось одно. Очень старая песня, для современников. Кто-то откопал ее в архивах, аж начала двадцать первого века.

Меня не отпускали несколько строк, ходил и напевал их себе под нос, чем вызывал нервные вздрагивания тех, кто слышал, что я пою.

«Что нас ждет, море хранит молчанье.

Жажда жить сушит сердца до дна.

Только жизнь здесь ничего не стоит.

Жизнь других, но не твоя!»

10 июня 3377 года. Астероидный пояс независимой планеты «Вольница»

Перелет по нестабильному коридору в поясе астероидов — пожалуй, одно из самых сильных впечатлений в моей жизни. Даже когда я очнулся в новом для себя мире, и осознал что сорок первый год, в текущий момент — далекая история, которую изучают на старших курсах общей программы образования. Так вот, даже тогда я был, кажется, меньше впечатлен.

Сидеть в маленькой железной коробке… ладно, в коробке из сверхсовременных, жаро- и ударопрочных материалов. Постоянно лавируя между скользящих мимо огромных кусков породы. И ладно под огнем противника. Так нет же! Мы мирно летели на мирную планету. Если убьемся, «Адмирал» будет долго вспоминать мне это.

— Максим, слушай, не дрова везешь! Я понимаю, что мы десантники, но ведь люди же! К тому же мы в тактической броне, а не в пустотной! От твоих маневров, легкие к заднице проваливаются! Мы же не под огнем ПКО… твою дивизи-иию — последнее слово далось не легко, бот опять пошел на крутой вираж.

— Да я бы рад, товарищ майор! Да и лучше бы мы под огнем были, хоть боевой бк бы подключился. А так идем на мирном режиме, практически вслепую. Если бы не корректировки с «Большого П», нас уже бы отскребали от какого-нибудь обломка. Эти глыбы перекрывают друг друга, так что проложить маршрут заранее — не реально. Вы уж потерпите, чуть-чуть осталось!

Едва выйдя из одного маневра, пилот сразу заложил другой, не менее тяжелый. Пришлось заткнуться, чтобы не откусить язык. Надо было хотя бы на время перелета, взять пустотную броню, не пришлось бы переживать, что сердце в кишках запутается.

Пока додумывал эту мысль, гарнитура связи снова ожила.

— Все, Кирилл Филиппович, проскочили! Впереди чистый космос. Минут через семь, будем на планете.

Пилот даже не скрывал радости, перелет всем дался тяжело, а уж ему особенно.

— Ты особо-то не радуйся, тебе еще обратно лететь, а потом нас вынимать с планеты, и не факт что уходить мы будем мирно.

— То не проблема! Я якорь поставил недалеко от «Горыныча» и здесь отметился, как из пояса выскочили. Так что теперь с комфортом будем ходить.

— А что так близко к поясу? А ну как кто не допрыгнет слегка? Перемелет же…

— Так щиты на что? Да и нельзя ближе, можно с орбитальными доками столкнуться и тогда никакие щиты не спасут. Все, почти прибыли, готовьтесь.

Пока проверяли вооружение, броню и прочие десантные «мелочи», Максим успел пройти посадочный коридор и притереться к переходному рукаву. Заглянул в пилотскую кабину, я пожал его мужественную руку, а заодно напомнил:

— За приборами следить не забывайте, и если что, сразу нас вытаскивай!

— Так точно, товарищ майор. Если что, мигом здесь буду. Вы главное на станцию пробейтесь, или хотя бы в порт. С планеты в разы дольше стартовать. Пока атмосферу туда-обратно пройдешь, десять раз сбить успеют.

— А порт не поверхность?

— Так там разгонные шахты есть, а то и силовой коридор можно включить.

— Услышал, ну бывай. До встречи.

— Гриш, мы на таможне.

— Принял. Кир, связь теперь только так, по нейросети. Удачи!

Таможенный зал встретил нас пустотой и дежурной, скучающей, улыбкой таможенника. На соседних, грузовых терминалах, царила деловая суета. А здесь, на пассажирской станции — чуть ли ни паутиной все заросло.