Роман Добрый - Приказано Победить. Снова в бой

— В подходе! В подходе к управлению! Вот взять, к примеру, того же вашего товарища Сталина!

— Не трож Вождя! Мракобесье капиталистическое!

— Да дослушай! Ты! Пролетарий махровый! Так вот! Сталин, тот же Император! Назвали по другому — Генеральный секретарь ЦК ВКП(б)…. А приемы управления страной и полнота власти — чисто имперские!

— Ну и что?

— Как, ну и что?! Откуда в тебе столько неуважения к Империи, если ты фактически жил в ней?!

— Мать с отцом так учили! И партия! А жил я в Советском Союзе Социалистических Республик!

— Тьфу! Опять за рыбу деньги! Я тебе о чем…

— А, что тут собственно, происходит? Григорий Андреевич? Кирилл Филиппович?

— О! Корольков! Карл Иосифович, профессор, родной! Вас-то нам и не хватало! Идите сюда!

Еще через час…

— Сержант Соловьев! По Вашему распоряжению прибыл!

— Вот! Прибыл сержант! Командуй профессура!

— Но, йи-к! Я же, йи-к, не военный… ЙИ-К!

— И что? Тебе сказано командуй! Вот и командуй! Как старший по званию — приказываю!

— Йи-и-ксть! Срежж-ант Соловьев! П-приказываю… А что я приказываю? Йи-к!

— Эх ты — ботаник!

Все время, пока трое вдрызг пьяных командиров, соображали, что ему приказать. «Дрозд», как настоящий бравый вояка — стоял по стойке смирно в больничном боксе реабилитации и пытался не заржать. Прекрасно понимая, что сейчас лучше не отсвечивать лишний раз. Но каких же трудов ему это стоило! Легче было пять десантных высадок подряд провести.

— Сержант «Дрозд»! Слушай приказ! Доставить в расположение второго медицинского реабилитационного бокса объекта «Нова» — еще ящик той бурды, что ты таскал «Мамонту»! Выполнять!

— Есть, доставить ящик бурды!

Когда за посыльным закрылась гермодверь «палаты», стены коридора задрожали от богатырского хохота.

— Гнусный засранец! Сгною в караулах! — констатировал я очевидный факт.

10 мая 3377 года. Новый Петербург. Палата реабилитации закрытого научного комплекса «Нова»

Утро выдалось, на редкость, поганым. Я не выспался, болела голова и бедро. Развалившиеся на соседних койках Спиридонов и Корольков, храпели так, что с ними не могли поспорить луженые глотки моих десантников. Хотя те, выдавали такие трели, что тряслись стены казармы. Но до этих двоих — им было далеко.

— Какого черта болит бедро?

Ощупав себя, я с удивлением обнаружил свежий, кривой шов. И это в третьем тысячелетии? Когда людям запросто отращивают новые конечности? Да я уже сотни раз залечивал любые ранения, и от них не оставалось и следа…. Откуда взялся шов?!

Мой взгляд скользнул по боксу и уперся в рельсу. Невесть как оказавшуюся в медицинском боксе — обычную железнодорожную рельсу!!

— Твою мать! — выдохнул я, вспомнив окончание вчерашнего загула.

Очнувшаяся память, услужливо подсказала, что мы гоняли «Дрозда» еще ни один раз, пока, в конце — концов, не заставили того приволочь рельсу. Чтобы, наконец-то разрешить разгоревшийся спор. Можно ли силами одного десантника нарушить коммуникации вероятного противника. А именно — пробьет ли стандартный ручной кинетический комплекс космодесантника, стандартную же рельсу.

Гребанные экспериментаторы! Нет, рельсу мы таки прострелили, с пятой попытки. А до этого было четыре рикошета. Первые три, по счастливой случайности, ушли в стены, о чем свидетельствовали аккуратные дырки в них. А четвертый, пришелся мне в бедро!

Но вместо того, чтобы залечить ранение обычным путем, залечь на две минуты в регенерационную камеру. Было принято решение по проведению практического урока полевой медицины! И Корольков, трясущимися, с непривычки и тяжелого опьянения, руками, принялся извлекать из меня пулю и накладывать шов! Результатом его трудов, я сейчас и любовался.

— Долбанные гусары — прошипел я, и откинулся на кушетку.

Надо было еще поспать.

12 мая 3377 года. Планета Новый Петербург. Столица Звездной Российской Империи. Рабочий кабинет Александра второгоМалый приемный зал императорской резиденции.

— Добрый вечер, прошу всех садиться — приветствовал император командный состав участников проекта «возрожденный».

Александр Александрович дождался, пока офицеры усядутся и продолжил:

— Вот и дошла очередь до вас. Орлы! Как есть — орлы! Жаль, что ваши подвиги пока нельзя обнародовать. Но! Это не значит, что вы не заслужили награду.

— Прошу простить, Ваше Благородие, но мы только выполняли приказ. Все остальное, лишь верность присяге и в этом нет ничего героического. Так поступил бы любой офицер империи!