Марк Хансен - Куриный бульон для души. 101 история о женщинах

Я кивнула, польщенная и согретая ее вниманием. Она легонько сжала мою руку.

Когда я проходила мимо парты Элис Ли, та улыбнулась и слегка ущипнула меня. Я обернулась и посмотрела на ее круглое жизнерадостное лицо, а она тихо сказала:

– Привет.

Внезапно я услышала за спиной хихиканье и громкий шепот:

– Глядите-ка, пугало вернулось.

Это был Черри. « С ним я разберусь после школы» , – яростно подумала я. Желудок сжался в кулак.

– Тупица, тупица! – вполголоса пропел Уорди Мастерсон.

– Как погодка там, наверху, а, Каланча? – пробился сквозь взрыв смеха голос Джона Росса, и я ощутила, как все внутри меня закипает.

Затем раздался другой голос – музыкальный и звучный – и шепот и смешки разом стихли.

– Каланча? – спросил кто-то, не веря своим ушам. Все мы мигом повернулись туда, откуда шел этот голос. Миссис Петерсон выпрямилась во весь рост, глаза ее непонимающе расширились.

– Кто это назвал нашу Линду «Каланчой»? – недоверчиво переспросила она. Казалось, она парит в воздухе, источая магические лучи, отчего весь класс затих.

«Наша Линда!» Эти слова в устах миссис Петерсон прозвучали почти как «Отче наш». От изумления у меня даже дыхание перехватило.

– А я-то всегда думала, что наша Линда – будущая модель агентства «Пауэрс».

Двадцать девять пар глаз непонимающе уставились на нее.

– Что-нибудь слышали об нью-йоркском модельном агентстве «Пауэрс»? – Миссис Петерсон вопросительно окинула нас взглядом своих карих глаз. Будто бы соединенные невидимым проводом, мы одновременно покачали головами. Нью-Йорк! Нам, в Огдене (штат Юта), казалось, что это где-то на краю вселенной.

– В этом агентстве работают самые знаменитые модели в мире, – продолжала она перед жадно слушающей аудиторией. – Все они должны быть не меньше 182 сантиметров ростом.

Все ахнули, включая меня. Несколько пар глаз с восхищением посмотрели на меня, но вместо того, чтобы привычно ссутулиться, я гордо выпрямилась, впервые в жизни желая стать еще чуточку выше. А миссис Петерсон продолжала:

– А знаете, зачем моделям быть такими высокими? – спросила она. И снова все отрицательно замотали головами. – Это потому, что высокие женщины – скульптурны, и одежда на них сидит красивее.

«Скульптурны!» Слово-то какое! Миссис Петерсон тепло улыбнулась классу, как будто снимая чары, которыми нас сковала. Затем она коснулась руки Аннелль Крабти (та пользовалась популярностью, вот только ростом не вышла) и сказала:

– Ты готова показать свои эскизы, Аннелль?

Я гордо прошествовала к своей парте. Дети – даже Джон Росс! – поспешно расступились, освобождая дорогу.

А мне столько всего нужно было обдумать! Столько эскизов нарисовать, столько решений принять! Кем мне стать вначале – лесником, ветеринаром или моделью? Можно ли быть знаменитостью и одновременно жить в одиноком маяке на вершине высокой горы? Я села на стул, смакуя это новое слово – «скульптурный» – а вместе с ним надежду. В голове моей скакали и вздымались на дыбы разгоряченные лошади. Скульптурные лошади! Какая потрясающая выйдет фреска!

Я – третий ребенок у своей матери и родилась, когда ей было 20. Сразу после родов медсестры унесли меня, и она не успела меня увидеть. Врач мягко объяснил ей, что у ребенка нет ручки ниже локтя, и посоветовал:

– Обращайтесь с ней, как с обычной девочкой, и даже строже.

И мама послушалась этого совета! Еще до того, как отец ушел от нас, ей пришлось вернуться на работу, чтобы обеспечивать семью. В нашем доме в Модесто (штат Калифорния) было пять девчонок, и все должны были помогать по хозяйству. Однажды, когда мне было лет семь, я прибежала из кухни с криком:

– Мам, я не могу чистить картошку – у меня всего одна рука!

– Сейчас же вернись на кухню, – строго ответила мама, не отрываясь от шитья. – И не смей больше использовать это оправдание!