Джоанн Харрис - Чай с птицами (сборник)

– А что делать с монстрами? – спрашивает Титания, глядя на тела. – Ужас какой-то. Неужели Паук не мог приберечь парочку на следующий раз?

– Да ладно, милая, – говорю я. – Мы славно сразились. И кроме того, мы всегда успеем набрать новых монстров из политехнического. Там как раз открылся клуб любителей фэнтези. Через неделю у нас будет людей сколько нужно. Титания, ну посмотри на меня. – Я бережно вытираю кровь у нее со щеки. – Я тебя когда-нибудь подводил? Ну скажи мне.

Она колеблется.

– Конечно нет, Смити, – говорит она. – Просто…

Она опять, сдвинув брови, глядит на мертвых монстров.

– Просто я иногда думаю, что сказали бы об этом другие… ну, знаешь, обычные люди… обыватели…

Я удивленно гляжу на нее.

– Обыватели? Они-то тут при чем?

Она неохотно улыбается.

– Должно быть, я к старости становлюсь сентиментальна.

– Ты не старая, Титания, – робко говорю я. – Ты красивая.

На этот раз она улыбается уверенней. Она бегло, нежно целует меня в угол рта.

– Смити, ты такой хороший.

Награда победителю. Ее волосы еще слегка пахнут дымом после паба, а губы соленые на вкус. Я целую ее, а за спиной у меня Вельдаррон и прочие стоят, уставившись на нас круглыми глазами, с одинаковыми потрясенно-завистливыми лицами.

– Так что мы делаем дальше? – Это Снорри, вид у него слегка обеспокоенный, он смотрит на трупы монстров.

– Наверное, я все уберу. – В конце концов, это моя обязанность, я же судья.

Снорри это, похоже, не успокаивает.

– Паук явно увлекся, черт бы его драл, как ты думаешь? То есть новичков-то нетрудно заменить, а вот хороших монстров найти не так просто.

– Предоставь это мне, – отвечаю я. – Я с ним поговорю.

Воцаряется неловкое молчание.

– Наверное, ты теперь захочешь сменить персонаж, – говорит наконец Титания. – Теперь, когда Фильберта нету, нам понадобится боец, а ты ведь тренировался, правда? Кое-какие приемы с мечом у тебя просто отлично получаются.

Это предложение очень трогательно – и лестно. Пока я думаю, обдумываю, что это может означать, моим друзьям явно не по себе. Внезапно я чувствую прилив нежности к ним ко всем: знакомые лица, самодельные костюмы, кольчуги из разрезанных шайбочек, морщинки, неколебимая вера. Но они ведь не обойдутся без Смити, который для них все устраивает. Может, монстром быть и не всегда весело, но, чтобы быть хорошим монстром, нужна преданность делу, преданность и выдержка. Паук не справится, и никто другой тоже. Титания с застывшим, побелевшим лицом ждет моего решения; я знаю, чего ей стоило это предложение, но я также сознаю свой долг.

– Наверное, нет, – говорю я, качая головой. – Я все-таки предпочитаю заниматься тем, что у меня лучше получается.

Напряжение в компании явно спадает.

– Смити, ты молодец, – говорит Вельдаррон, хлопая меня по спине.

– Да. Молодец наш Смити.

Я оглядываю кружок друзей.

– Ну что, в следующую субботу как обычно?

Все кивают.

– Угу.

– На том же месте, в тот же час?

– Почему бы и нет.

Как я уже сказал, и у монстра в жизни есть свои светлые стороны. Я гляжу на друзей, уходящих в лес по залитой лунным светом тропе, и чувствую полнейшее, почти волшебное умиротворение. Враг побежден – по крайней мере, на этот раз. Кто знает, что принесет следующая неделя? Хоть я и избавляюсь от отходов тщательнейшим образом, вряд ли исчезновение девяти студентов надолго останется незамеченным. Возможно, что к следующей субботе – или через одну – нам придется сменить охотничьи угодья. Конечно, такая неопределенность придает игре дополнительную остроту. Но я знаю: что бы нас ни ждало в пока туманном будущем, мы встанем против него плечом к плечу – Вельдаррон, Паук, Титания и я. Обычным людям, живущим блеклой, обыденной, нереальной жизнью, никогда этого не понять, вдруг осознаю я, и меня охватывает жалость; я достаю лопату, начинаю копать и вдруг, к своему удивлению, обнаруживаю, что тихо насвистываю.

Ее полное имя – Долорес Сексипупсик. Уменьшительное – Долли, или Лолли, или Ло. Очень удобно, когда у потенциального потребителя есть имя; тогда чувствуешь, что творишь продукт для реального человека, а не для безличного усредненного пользователя, лишенного мечты и индивидуальности. Потому что главное в Сексипупсике (так называется наш бренд одежды) – индивидуальность. Вот почему наши коллекции пользуются таким спросом (я моделирую одежду для Долли, младшей из девочек-Сексипупсиков): это помогает потребителям отождествлять себя с Долли, любить ее, может быть, даже немножко завидовать ей. Конечно, я лишь один из модельеров, один из многих, кто занимается линией «Летние сплетни», но все равно у меня такое чувство, что я ее близко знаю и люблю.