Ян Гийу - Зло

Прошло уже почти два месяца весеннего семестра.

Совет полностью оставил в покое Эрика, и ни один четырёхклассник не просил его даже о такой мелочи, как покупка сигарет в киоске. А Эрик относился ко всем членам совета как к воздуху, смотрел сквозь и никогда не заговаривал первым.

Если так и выглядел баланс устрашения, то он работал пока без малейших сбоев.

Эрик и Пьер даже прекратили спорить о причине. Может, члены совета просто сдались и дали Эрику индульгенцию, чтобы избежать ситуаций, с которыми они сами, пожалуй, не смогли бы справиться?

Так считал Пьер.

Или они ждали удобного случая, чтобы нанести удар, применив новое эффективное оружие? Ведь у них хватало времени на подготовку?

Такого мнения придерживался Эрик.

В любом случае начало семестра прошло спокойно и не дало ни одного серьёзного повода порассуждать, почему события развивались именно так и не иначе. Со временем им ведь всё равно предстояло узнать, кто оказался прав.

Эрик увеличил свои тренировки по плаванию за счёт утренних часов перед завтраком. Его успехи в зимних видах спорта всё равно оставляли желать лучшего. Зато удавалось больше времени уделять силовой тренировке и плаванию. Хотя явно ощущалось, что техника в бассейне не прогрессирует. Результаты росли только потому, что он обладал высоким потенциалом и пробивался сквозь воду с полной силой и максимальной скоростью почти полторы минуты. С уроками он справлялся, как обычно, под арестом в выходные.

Однако в марте, когда с крыш застучали первые капели, баланс устрашения превратился в прах.

Пьер успел заработать своё последнее лишение выходных за отказ от горчичника несколько недель назад, и с той поры у его старшего по столу, к тому же члена совета, не возникало причины вызвать Пьера для наказания снова.

Но сейчас подвернулась буквально высосанная из пальца причина. Пьер отказался, и его ждали суд и приговор в виде лишения выходных.

На следующий день Арне из их класса и ещё одному из отказников предложили отправиться в явно надуманную командировку. Они предпочли лишиться выходных. Но дело на том не закрылось. Когда Пьер вернулся с заседания совета, куда всю троицу вызвали одновременно, ясно стало, что началась реализация некоего заготовленного плана. Их наказали лишением трёх суббот-воскресений каждого. Хуже того, в случае отказа от следующего горчичника пригрозили вытащить в квадрат. Силверхиелм напомнил, что случилось с социал-демократом, покинувшим школу в прошлом семестре, — Йоханом С., или как там его звали.

Итак, совет решил положить конец всем тенденциям неповиновения в реальной школе. Были вызваны еще несколько учеников первого и второго классов, которых осудили почти так же строго. Вину усмотрели такую: высказывались неподобающим образом, то есть дерзко о совете (скорее всего, просто использовали прозвища, данные Эриком Силверхиелму и Далену).

Эрик и Пьер сидели в своём обычном укромном месте для курения и обговаривали возникшую ситуацию. Если сейчас совет сказал А, то вскорости, несомненно, последует Б. То есть в один из ближайших дней Пьера и других пригласят на горчичник, причём независимо от наличия каких-либо грехов за столом. Значит, предстоит выбор между горчичником, арестом или штрафными работами. Или… бойней в квадрате.

«Это невыносимо, — сказал Пьер. — Ты, наверное, понимаешь, чего я боюсь. Получить трёпку».

«Все боятся, в этом нет ничего странного», — ответил Эрик.

«Да — более или менее. Гораздо больше или гораздо меньше. В этом и заключается огромная разница между тобой и нами. Я уверен, что не справлюсь с этим».

«Наоборот, ты справишься. Если иметь внутренний стержень, кто угодно справится. Это сидит в мозгу. И тут неважно, как чувствует боль твое бренное тело. Страшна не сама трёпка, а то, что надо гнуться и ползать перед ними».

«Тебе легко говорить!»

«Нет, это одинаково для всех. По крайней мере для парней вроде нас с тобою. Хуже всего — подчиняться таким идиотам и слышать, как над тобою смеются предатели. После трёпки ощущение примерно такое же, как после тяжёлой тренировки с баней в конце. Кажется сплошной мукой, но потом ты гордишься собою».

«А если потащат в квадрат?»

«Появится синяк под глазом, немного пойдёт носом кровь. Но всё закончится».

«Но если они поступят как с Йоханом С.? Заломят руку за спину, будут держать так и давить всё сильнее и сильнее. Пока не пообещаешь впредь не отказываться от горчичников».