Маделин Уикхем - #моя [не]идеальная жизнь

На лице Деметры написан ужас, и я ее не виню. Это действительно противная работа. У Карло огромные копыта, и грязь на них затвердела, как цемент.

Ха-ха.

Деметра начинает счищать грязь.

– Вау! – восклицает она через какое-то время. – Это очень… трудно.

– Но это подлинное, – мягко говорю я. – Некоторые вещи лучше делать в традициях «старой школы», верно?

«Как, например, эти проклятые анкеты, – думаю я . – Они тоже были в традициях “старой школы”».

К тому времени как Деметра очистила все четыре копыта, она вспотела и тяжело дышит.

– Очень хорошо. – Я улыбаюсь ей. – Не чувствуете ли вы сейчас чудесное единение с Карло?

– Да. – Деметра едва может говорить. – Я… я так думаю.

– Хорошо! А теперь пора перейти к стадии очищения разума.

Вывожу Карло во двор и привязываю. Потом вручаю Деметре старую метлу и с серьезным видом говорю:

– Этой метлой пользовалось много поколений. Вы можете почувствовать честный труд, накопленный в течение веков в ее ручке. Когда вы будете выметать навоз из конюшни, то одновременно будете выметать навоз из вашей собственной жизни. – И вручаю ей еще и вилы. – Это может помочь. Складывайте всю грязную солому в тачку.

– Простите. Минутку. – У Деметры сейчас тот же блуждающий взгляд, который я замечала в офисе. – Я не понимаю. – Она показывает на швабру. – Это… метафорическое?

– Метафорическое и реальное. – Я киваю. – Как вы проницательны, Деметра.

– Да? – растерянно произносит она.

– Чтобы вымести метафорический мусор, вы должны вымести реальный мусор. Тогда это занятие обретает смысл и приносит пользу. Пожалуйста, не ждите. Начинайте. – И я киваю на солому, испачканную навозом.

С минуту Деметра ошеломленно стоит как столб. Затем, словно покорная рабыня, начинает подметать, да так усердно, что я снова ею восхищаюсь.

Она молодец: не ноет, не жалуется, не протестует. Не то что те дети, которые на прошлой неделе заявили, что хотят учиться ездить верхом на пони. А потом сказали, что он воняет, и убежали, бросив всю уборку на меня.

– Молодец! – подбадриваю я Деметру. – Очень хорошо.

Выхожу на солнышко и вынимаю из сумки припасенный термос с кофе. И только наливаю себе чашку, как мимо идет Стив Логан. Черт возьми! Мне не очень-то хочется, чтобы кто-то стал свидетелем индивидуальных занятий.

– Почему он здесь? – спрашивает Стив, увидев привязанного Карло. Потом замечает в конюшне Деметру. – Какого черта…

– Тс-с! – Я поспешно увлекаю Стива подальше, вне пределов слышимости. – Не говори ничего.

– Это туристка?

– Да.

– Но она убирает навоз.

– Я знаю. – Что бы такое придумать? – Она… гм-м… сама захотела.

– Захотела ? Кто же захочет в отпуске убирать навоз? Она сумасшедшая?

Он так заворожен этим зрелищем, что я волнуюсь. Если я не приму меры, он начнет расспрашивать Деметру. И тогда решаю ему довериться.

– Послушай, на самом деле это не совсем так. Но если я тебе скажу… – Я понижаю голос. – Это секрет , понял?

– Конечно, – с важным видом кивает Стив.

– Я не шучу.

– Я тоже. – Стив шепчет замогильным голосом: – То, что говорится на конном дворе, остается на конном дворе.

Не такая уж это блестящая острота, так что мне не хочется закатывать глаза от восторга. И, вообще, мне сейчас не до этого. Зову Стива в чулан с упряжью, подальше от Деметры.

– Я знаю эту женщину, – говорю я тихо. – Знала раньше, в Лондоне. И она… – Я подыскиваю слова. – Она причинила мне вред. Так что я решила с ней поквитаться.

Пока до Стива доходит, успеваю отпить несколько глотков кофе.

– Понятно, – говорит он наконец. – Убирать навоз. Славно. – Потом хмурится, похоже, заметив в плане изъян. – Но почему она согласилась убирать навоз?

– Потому что я ей сказала, что это исполнено глубокого смысла. – Я пожимаю плечами. – Ну, не знаю.

У Стива такой озадаченный вид, что я давлюсь от смеха. Угощаю его кофе. Он задумчиво отпивает, потом говорит:

– Я сейчас скажу тебе секрет – и тогда мы будем квиты.

– А, – произношу я осторожно. – Нет, Стив, я в самом деле не хочу…

– Кейла так себе в постели.

– Что ? – В ужасе смотрю на него. – Стив, не рассказывай мне такие вещи.

– Но это же правда, – говорит он с мрачным торжеством. – Ну вот, теперь ты знаешь. – Он косится на меня. – Это могло бы кое-что изменить.

– Что? – Я смотрю на него в недоумении. – Что изменить?

– Это просто так, к сведению. – Он смотрит на меня своими глазами навыкате. – Новая информация. Можешь делать с ней, что хочешь.