Чеслав Милош - Придорожная собачонка

Если по многочисленным знакам можно понять, что в истории цивилизации действует Искуситель, именуемый Отцом Лжи и Князем Тьмы, христианин обязан открыто выступить против него.

Павел осознавал: осмотрительность рекомендует двигаться в том же ритме, что и другие, то есть признавать христианство как своего рода благотворительное общество во главе с Иисусом, благороднейшим из проповедников, идущим вслед за Буддой, и считать метафорами те церковные учения, которые кажутся современным умам невероятными и неприемлемыми.

Вопреки рассудку, Павел перестал вести себя как другие и дал окружающим повод считать себя чудаком.

Он заявлял, что верит в существование ангелов и бесов, более того, он решительно осуждал некоторые книги и фильмы, утверждая, что они вдохновлены духом зла. Он восстановил против себя нескольких людей, обладавших большой властью, обвинив их в безнравственной бесовской деятельности. Его участие в акции, направленной против порнографии и некоторых видов музыки, подтверждало общее мнение о его враждебности ко всему новому.

Не больше ему везло и в личных делах. Следуя указаниям Церкви, он предложил Ядвиге, вместе с которой жил, вступить с ним в брак. Она отвергла это предложение, потому что ей не хотелось отказываться от профессиональной карьеры, а брак ассоциировался у нее с рождением детей.

Дошло до того, что при упоминании имени несчастного Павла люди крутили пальцем у виска. Он жаловался своему исповеднику, однако тот, уважая благочестие Павла, не полностью одобрял его нападки на Врага рода человеческого без заранее продуманной стратегии и тактики.

По мнению этого ксендза, безумие, охватившее человечество, не могло просуществовать долго, поскольку это противоречило бы обещанию, данному Церкви Богом. Но пока оно длится, верующим надлежит по возможности медлить и даже не обнаруживать все свои убеждения.

Что стало с Павлом в дальнейшем? Рассказы — знакомых, с которыми он общался, во многом не совпадают.

Яцек:

Павел не прислушался к совету священника. Он нашел другое решение. Поскольку среди своих знакомых Павел слыл чудаком, он попытался найти мыслящих сходным образом людей, и таких оказалось довольно много. В сущности, это было целое движение, которое, несмотря на то что церковная иерархия не в полной мере его поддерживала, было достаточно мощным, чтобы собрать значительную часть духовенства и верующих под знамя консерватизма. Освободившись от ощущения своей социальной чужеродности, напротив, добившись похвал и восхищения, Павел стал активным членом Лиги, целью которой было внедрение католических нравственных ценностей в жизнь общества через законодательство. Вскоре он сделался одним из руководителей политической партии, борющейся за запрещение абортов и разводов законодательным путем. Павел не сомневался, что его деятельность, направленная против зла, необходима, хотя некоторые выступления соратников, заходивших слишком далеко в своих нападках на либералов, его коробили. Но он терпел это во имя высшего блага.

Политическая деятельность Павла мешала его личной жизни, что служит подтверждением зависимости телесной гармонии двух человек от их духовного согласия. Ядвига не симпатизировала ни Лиге, ни партии Павла и даже была готова яростно осуждать и ту и другую. Она говорила: «Человеческие жизни вы спасаете, а души губите». То есть, по ее мнению, многие молодые люди отошли от Церкви, отождествляя ее с кампаниями ненависти, которые проводили деятели Лиги. Ядвига и Павел все больше отдалялись друг от друга, они казались не любовниками, а супругами, уставшими от вечных ссор и непонимания. В конце концов оба согласились, что им лучше расстаться.

Тереса:

Все было совершенно по-другому. Павел искал единомышленников, но попал в те истинно «тайнокатолические» круги, которые как будто точно следовали советам его исповедника. В этих кругах преобладало мнение, что сопротивление нашествию потребительской масскультуры бесполезно и католикам остается лишь одно: стараться тормозить его, сохраняя видимость согласия с миром. Церковь была права, прокляв Вольтера, поскольку вольнодумство ведет начало с века Просвещения, однако прогресс науки, техники и медицины слишком очевиден, чтобы полностью отвергать наследие той эпохи. Павел раздумывал над тем, нельзя ли использовать массовую культуру, дабы убедить людей в том, что они на свою погибель выбирают зло. Ими владеет concupiscentia, или жажда денег, власти и секса, но привлечь их внимание можно только притворившись, что ты один из них, иначе они отвернутся от тебя. А как привлечь их внимание? С помощью «картинок», то есть кинематографа. Поэтому Павел начал снимать фильмы, причем — фильмы, рассчитанные на успех, то есть показывающие хорошо знакомые публике ситуации, а также содержащие обязательную порцию обнаженных тел и секса. Послание было вписано в сюжет настолько тонко, что критики не могли прийти к общему мнению относительно его смысла.