Сергей Петров - Тест на блондинку (сборник)

И вот она слышит шаги. К ней подходят люди. Один из них, помоложе, открывает рот и говорит таковы слова: «Здравствуй, Лариса. Мне очень жаль, что ты заболела. Видишь, кто стоит рядом со мною? Это чудесный доктор Кашпировский. Он нечаянно прилетел в этот город и сейчас вылечит тебя».

И действительно, Лариса узнаёт чудесного доктора. Хотя никакой это не Кашпировский, а самый настоящий Фурацилин. Но всё равно он лечит её, и она выздоравливает.

«А теперь, – опять говорит первый мужчина, – вот тебе, Лариса, десять тысяч денег. Купи же себе теплую шубку, шапку и сапожки, чтобы больше не мёрзнуть и так не болеть». – «Спасибочки», – говорит Лариса. – «А теперь, Лариса, давай с тобою поцелуемся. Я твой муж. Я буду тебя любить и не дам более таскаться по мужикам. А зовут меня Андрей и я работаю музыкантом». – «Никакой ты мне не муж», – отвечает Лариса, и они целуются. На Спасской башне рабочий и колхозница бьют куранты.

Машина приехала через час. Доктора сопровождал студент Смычков, который подрабатывал на станции «Скорой помощи». Смычков, синий с похмелья весь, хотел выпить по дороге бутылочку пивка, но опытный врач строго-настрого это запретила. Она сказала, что, во-первых, надо меньше пить; во-вторых, что вполне помогает таблетка шипучего аспирина; а в-третьих, если уж совсем невмоготу, то надо было на станции накатить, как она, мензурку спирта, а пиво – через её труп! Потому что пиво – самый вонючий в мире напиток, и даже известный император Юлиан Отступник, не чуждый музам, когда в ходе войны с германцами впервые попробовал трофейного пива, немедленно под его воздействием написал следующие стихи о пиве же:

Она также сказала, что, бывало, оприходуешь бутылку водки – и ничего, больные довольны, а выпьешь стакан пива – и звонят потом родственники, жалуются, врач-де приезжал пьяный. Так что Смычков был синий с похмелья весь, и поэтому, увидев в почему-то пустой квартире вместо бабки-сердечницы голенькую Ларису, сначала не поверил своим глазам. Докторша страшно возмутилась таким очковтирательством, но Смычков протёр глаза и, наконец поверив им, быстро всё уладил.

Лариса со следами страдания на лице и заплаканными глазами показалась ему хороша как никогда, несмотря даже на то, что лежала на неведомо чьём ложе, совершенно голая и вся обоссанная. Сердце Смычкова просто растаяло, он позабыл про муки похмелья, остатки скромности и нежно поцеловал Ларису прямо в аленькие губки, потом в голую сисечку, но тут врач истошно заорала, что, может, здесь вам не тут, а?!

Лариса рассказала о своих злоключениях, и врач, растрогавшись, всплакнула. Больную доставили из квартиры прямо в общежитие. Смычков хотел, чтобы её положили к нему в комнату, но девушка настояла всё-таки на своей, заметив, что девчонки всё равно разъехались и Смычков вполне может временно туда переселиться, чтобы ухаживать за ней днём и ночью.

Спаситель отпросился со смены и стал ухаживать. Первым делом он сбегал к завхозу и принёс пару досок, положил их поверх коечной сетки, чтобы было ровно, сверху бросил матрац и постелил простыню. Потом перенёс туда девушку, взбил ей подушки и укрыл одеялом. Затем он убежал на улицу, а вернулся с пятью литрами пива, больничной уткой для Ларисы и вяленым лещом. Потом в три приёма притащил снизу свой магнитофон с колонками и расставил аппаратуру.

И только после всех этих приготовлений они с Ларисой чокнулись полными пивом эмалированными кружками.

– За тебя, Серёженька! – потупившись, сказала Лариса.

– За нас, милая! – восхищённо глядя на неё абсолютно влюблёнными глазами, прошептал Смычков.

Они выпили, и Смычков, наклонившись над кроватью, нежно поцеловал её в губы. Поцелуй затянулся надолго и мог быть ещё дольше, но у Ларисы пошла пивная отрыжка, и она деликатно отвернулась.

– Не хочешь целоваться? – огорчился он.

– Да рыгнула я, – улыбнувшись, ответила она.

– Я тебя люблю.

Она хотела ответить «я знаю», но, оговорившись, произнесла «я тоже». Поправляться не стала.

Они пили пиво три дня и три ночи, и первые сутки немало пошатался по коридору с полной уткой пьяный Смычков, однажды даже расплескал, не дойдя до туалета. Это была чистая и целомудренная любовь девушки и её спасителя.