Владимир Малик - Тайный посол. Том 1

– Опустить парус! Закрепите бочку с водой! Да не забудьте люки закрыть! Торопитесь, друзья! – крикнул он, вслушиваясь в глухой нарастающий гул.

В темноте нелегко было справиться с большим тяжелым парусом. Снасти запутались. Их пришлось обрубить саблями. Полотнище упало вниз, и его с трудом затолкали в трюм.

Тем временем грозный гул, который несся, как казалось, со всех сторон, внезапно перерос в тяжелый рев и свист. Фелюга вздрогнула, наклонилась на левый борт. Арсен налег на руль и развернул судно кормой к ветру, который подхватил ее, словно пушинку, затряс, завертел и понес в темноту ночи.

Холодные волны перекатывались через палубу. Арсен выплюнул изо рта соленую воду и закричал:

– Якуб, Яцько, идите вниз! Вам здесь нечего делать! Мы останемся наверху вдвоем с Мартыном!

Промокшие до нитки Якуб и Яцько, держась за снасти, пробрались в носовую часть фелюги. Открыли люк и втиснулись в тесную каморку. В уголке, качаясь в подвешенной на металлических цепочках лампадке, желтым огоньком коптила свеча. Златка сидела на лавке, вцепившись руками в небольшой столик, а Квочка лежал прямо на полу. Рана его загноилась, нога распухла. От острой боли раненому хотелось кричать, выть, но не было сил, и он жалобно стонал.

Якуб и Яцько перешагнули через Квочку и устроились в углу, молясь своим, таким непохожим богам об одном: чтобы спасли их от разъяренной стихии.

Буря крепчала. Вокруг все ревело, клокотало, бесновалось, как в кипящем котле. Пронизывающий ветер сгибал мачту, швырял на палубу мокрые космы туч, словно хотел во что бы то ни стало закружить, перевернуть утлое суденышко, смахнуть его с поверхности моря, как росинку с листка. В его обшивке что-то скрипело, стонало, трещало, и казалось, фелюга вот-вот рассыплется, разлетится в бурлящем мраке.

Арсен всей грудью навалился на руль, чувствуя, что судно перестает слушаться его. Спыхальский вцепился с другой стороны и что есть силы тянул на себя:

– Выдержит?

– А черт его знает! Будем надеяться на лучшее. Если буря не усилится, то, может, и обойдется как-нибудь! – прокричал в ответ Звенигора.

Новый порыв ветра поднял фелюгу на гребень огромной волны, а потом стремительно кинул ее в ужасную бездну. Затрещала мачта и с грохотом свалилась на носовую надстройку. Следующая волна смыла обломки в море.

Непрерывно сверкали молнии. Побелевшими губами Спыхальский шептал: «Езус, Мария!» Арсен почувствовал холодок под сердцем. Какая нелепость! Вырваться из неволи, преодолеть такие опасности и утонуть в море!..

Так прошла ночь. Утром Спыхальский заметил впереди что-то темное.

– Арсен, скала! – закричал он.

Оба налегли на руль. Фелюга круто повернула в сторону, подставив правый борт натиску рассвирепевшего ветра, почти легла на гребень водяного вала. И тут Арсен увидел, что это не скала.

– Корабль!.. Галера… Тонет… Держись, Мартын, мы сейчас ударимся об нее!

Они еще сильнее налегли на руль, стараясь проскользнуть мимо опрокинутого вверх дном судна. Но расстояние до него быстро сокращалось, и избежать столкновения они не смогли. Фелюга, скользя, чиркнула кормой о галеру. Раздался оглушительный треск – руль переломился и скрылся в волнах…

От удара Спыхальский перелетел через борт и оказался в воде. Хорошо еще, что они с вечера привязались веревками к железной скобе, поэтому его не затянуло в бушующую бездну, и Арсен помог выбраться на палубу.

– А, чтоб ему пусто было, давненько я не купался с таким удовольствием, как нынче! – не удержался от грустной шутки перепуганный, мокрый с головы до ног шляхтич.

Теперь, когда руля не стало и фелюга затанцевала на волнах как хотела, им уже нечего было делать на палубе, и они втиснулись в мокрую и темную каморку.

– Ну, что там? – простонал Квочка. – Буря сильней разыгралась? Мы думали, что уже тонем, так затрещало все…

– Пока еще не тонем, но… потонем, будь уверен, пан Квочка, – мрачно ответил Спыхальский, дрожа от холода. Только теперь до его сознания дошло, что он находился на волосок от смерти, и ему стало по-настоящему страшно.

– Потонем?.. – Квочка надолго замолк, а потом тихо произнес: – Из-за меня все это…

– Как это так? – спросил Звенигора.

– Есть старое казацкое поверье: когда в море выплывает грешник, то обязательно накличет на себя и своих товарищей беду. Буря потопит или разбросает по морю их челны. А я – великий грешник… Когда бежал от пана Яблоновского, обещал матери и брату вырвать их из шляхетской неволи, забрать с собой, чтобы не издевалась над ними панская сволота…