Наталья Горская - Власть нулей. Том 1

– Бизнес не должен думать о стране, он прежде всего думает о прибыли, – сухо просветила его Тамара.

– Да какие вы бизнесмены? – не сдавался Ромашкин. – В России бизнесменов вообще нет и быть не может. Настоящего бизнесмена надо воспитывать ещё с воспитания его родителей, а у нас одни деляги. Недоброкачественный товар людям впиндюрят под видом чего-то эксклюзивного – вот и весь ихний бизнес. Бизнесмены – ворую без смены ! Я хоть и не сделал… хоть и мало сделал для своей семьи…

– Ты ничего для семьи не сделал, – беспощадно перебила его Тамара. – «Мало сделал», ха. Не мало, а ни-че-го.

– За-зато я очень их люблю! А твой богатенький муженёк тебя и не любил никогда. Я слышал, как твоя мамаша моей рассказывала, что он напивался и заставлял тебя его грязные ботинки языком вылизывать, когда ты ещё бедной студенткой была, чтобы лишний раз напомнить тебе, чей ты хлеб жрёшь. А я к своей жене никогда так не относился.

Как ни странно, но это ужасное напоминание не расстроило железную Тамару, а только рассмешило, чем она окончательно уничтожила Ромашкина:

– Ой, убил, сразил. Любит он жену свою, вы на него поглядите! Любовью своей слюнявой наградил бабу, осчастливил на тыщу лет, нечего сказать. Раньше неразвитые деревенские кулёмы свою любовь такой наградой считали, потому что больше ничем не располагали. Под мужика ложились, и были уверены: ВСЁ ему отдала. Теперь мужики такие пошли: на шее у бабы сидят, зато – любят! Уж такое счастье, что этакое чудо в перьях её любит и терпимо к ней относится, что обзавидоваться можно, ха-ха-ха! Ах, ты ещё и не бьёшь её? Вообще, памятник тебе за это на главной городской площади надо поставить. Не поставили ещё? Хочешь, я поставлю? Это не так уж и дорого… Что тебе ещё остаётся, как не любить жену? Что у тебя есть, что ты можешь своим близким дать? Ты ради них даже с пьянкой завязать не можешь, слабак.

– Я и не должен никому ничего давать! Это вы – давалки. Ваша задача – давать, а мужики…

– Мужики когда-то давно жили, а сейчас на них одна пародия осталась, вроде тебя. И тебе надо мёртвой хваткой за такую Любу держаться, потому что нынче таких дур всё меньше и меньше становится. Стараниями мужчинок. Вы ведь все убогие духом – хоть богатые, хоть бедные. Умеете только перед жёнами и мамами выстёбываться, рассчитывая на их врождённую жертвенность. Могу поспорить, если бы тебе, Ромашкин, дали миллион баксов, ты точно так же стал бы гнобить свою покладистую до тошноты бабу. Точно так же свою власть почувствовал бы над близкими, которые от тебя зависят, нашёл бы забаву унижать их на каждом шагу. Сейчас жену пьянством и нищетой унижаешь, а был бы богатый, унижал бы её изменами и паскудным обращением. Дерьмо – оно всегда только дерьмо, Андрюша, что в рубище, что в дорогом костюме. А что я ботинки вылизывала, это мне вперёд наука была. Очень хорошее лекарство от глупых бабьих иллюзий. Это только дуры наивные, которые в сказку про Золушку верят, думают, что удачное замужество – это когда тебя прекрасный принц с белым конём на руках носит и пылинки с сдувает. И непонятно, где принц заканчивается, и конь начинается. А на самом деле удачное замужество именно такое и есть, когда какой-нибудь мудак при деньгах и положении тебя всей душой ненавидит и каждый день это демонстрирует. Мой муженёк ведь всё задаром получил. Его родители – бывшие партийные боссы, ему и квартиру оставили, и машину, и капиталец. Но он умел только тратить, а создавать и преумножать не умел. Зато я этому научилась. И он теперь с помойки, на которую его выкинули, когда квартиру предков промотал на примитивные забавы с грязными девками, ко мне ходит и клянчит: «Томочка, дай на бутылочку. Пожалуйста». Только на помойке и научился говорить такие слова, как «спасибо» и «пожалуйста». Я бы могла заставить его жрать мои какашки у меня на глазах. Но мне это не нужно. Потому что я – самодостаточный человек, а он – закомплексованный слабак, как и все прочие яйцетрясы.

Смотрю на них, и становится как-то не по себе. Знаю всех с детского сада, помню такими, когда мы были детьми, умели дружить и любить друг друга. И было у нас какое-то своё братство. Не лицейское, конечно, но всё же. Замечаю, что не одну меня гнетут такие мысли. Что же теперь с нами стало, что с нами сделала жизнь? Или мы сами сделали с жизнью что-то непростительное? Или это влияние нового века, или эхо века прошедшего…

– Прекратите вы ругаться! – в конце концов перекричала всех звонкоголосая Марина. – Надоели уже! Собрались потрепаться, погулять, повеселиться, а стоим уже полчаса. Над толчком! Вы как хотите, а я есть хочу.