Наталья Горская - Власть нулей. Том 2

– А чего это наш Райцентр в Москве не знают, я не поняла, – возмутилась Маргарита Григорьевна. – Можно подумать, что город совсем без истории и славы.

– Знают, где Нью-Йорк, и слава богу, – зевнула от холода Маринка. – Чего голову лишней информацией забивать? Давно замечено, что россияне плохо знают свою же географию и биографию. Могут бегло перечислить все штаты США, но не скажут, сколько районов в их родном городе или области, и как они называются. Знают, кто из знаменитостей живёт в Малибу или на Лазурном побережье, как будто речь идёт о родне, но не ведают, где находится и чем славен город Таганрог, где жили их прадеды. Все хотят в Малибу осесть или в пределах МКАДа на худой конец. Наш новый мэр тоже, поговаривают, хочет справку себе выхлопотать: «Рекомендуется жить и работать в пределах Садового Кольца». Кто-то в пределы Третьего Транспортного Кольца хочет угодить, кому-то не дальше Земляного Вала место жительства подавай, есть и такие, для кого уже и Бульварное Кольцо окраиной мира кажется, а кому-то уютно только в Китай-городе. И мало кто из его обитателей знает, что слово «китай» в названии не имеет никакого отношения к государству Китай [1]. И никто не скажет, где же Москва заканчивается и начинается Россия: за Бульварным Кольцом, за Земляным Валом или за МКАДом? Россия Москву костерит на все лады за её роскошь посреди бескрайней нищеты и в то же время о ней мечтает! Получается, как в фильме «Свой среди чужих…», где главный герой говорит: «Бая ругаешь, а сам баем стать мечтаешь. Наберёшь себе батраков, будешь их нагайкой стегать. Бу-удешь. Это, брат, наука, марксизм», – и Маринка ядовито спросила у Светки: – Ты потому из Райцентра и убежала, что не весь мир о нём знает?

– А чего мне там было сидеть на чужой жилплощади? Это мне поначалу квартирка в двадцать два квадратных метра дворцом казалась, а из больницы с дежурства придёшь: руки не помыть, в уборную не зайти, поесть не приготовить, не прилечь, не отдохнуть. В санузле на полу наблёвано, на кухне пьяный свёкор спит, в одной комнате свекровь сериалы без конца смотрит, в другой – золовка с друзьями музыку слушает. Золовка вообще злющая была, бесилась, что замуж никто не зовёт: вместо женихов одни наркоманы да пьяницы. Это в наши годы природа уже засыпает, а в двадцать лет у невест самый мандраж начинается: хочется замуж, хочется детей, хороший дом, хорошую зарплату, мужа хорошего, а не падлу какую-нибудь. Это потом уже ничего не хочется, сволочи всякую охоту бабе отобьют. Я ей говорю: «Это надо пережить, как прыщи, лет через десять пройдёт». Как Фаина Раневская где-то высказалась насчёт женских дум и мечтаний о любви: «Когда мне было двадцать лет, я думала только о любви. Теперь же я люблю только думать». Она ревёт и ещё больше бесится, что из-за меня ей некуда жениха привести. Да ещё периодически свояк к свекрови приезжал. Напьётся с её мужем и гоняется за нами с топором. Я как первый раз это представление увидела, так у меня первый выкидыш и случился, а им смешно: «Как тебя в Россию-то жить занесло такую неженку, тьфу!». И это ещё нормальная жизнь считается, почти повезло, потому что других послушаешь, а там ещё страшнее живут. Пришла я к выводу, что муж меня не любил никогда, да и не умеет никого любить. Свекровь меня ненавидит, золовка отравит когда-нибудь, свёкор вообще каждый день глаза разлепит после упития и хрипит: «А ти хто такое?». Думаю, что я, в самом деле, как негр среди белых расистов затесалась, зачем мне оно надо? Гораздо спокойнее среди своих жить. Но я их понимаю, даже в какой-то степени на их стороне, что меня так и не прописали. Представляю, как это тяжело, когда вчетвером ютишься в двухкомнатной конурке, а тут сын и брат приводит ещё бабу, которая собирается рожать. Не живём, а только давим друг друга, ненавидим из-за этой тесноты в крупнейшем государстве мира по территории и богатейшем по строительным материалам. Как подумала, что и мои дети будут в обстановке ненависти и бесконечной грызни жить, так у меня второй выкидыш случился. Примитивный бабий организм взбунтовался против таких идиотских условий бытия! Потом свекровь стала нервы мотать, когда я жилплощадь освобожу вместе с её сыном, как будто я на зарплату медсестры могу заработать на квартиру! Она-то сама в советское время квартиру от Химического комбината получила. Говорят, даже с кем-то из администрации переспала, чтобы не двадцать пять лет в очереди стоять, а только двадцать. Свёкор её за это исключительно шлюхой звал, а она говорит: «Сам бы тогда переспал. А то гуляешь налево каждый квартал, а толку нет». Она вообще женщина пробивная, добытчица. Только с мужиком ей не повезло, типичный рохля, но с претензией на звание главы семьи.