Мухаммед Диб - Кто помнит о море. Пляска смерти. Бог в стране варваров. Повелитель охоты

Он встретился взглядом с Камалем, но так и не понял, согласен ли тот с ним, потом посмотрел на Марту, на Эмара, снова на Камаля, затем встряхнул красивой, словно высеченной из камня головой, слегка напоминавшей голову привыкшего к суровой жизни воина, и сдержанно улыбнулся:

— Впрочем, большая ли это потеря — потеря души! И то сказать, душой сыт не будешь.

В первый момент у Жана-Мари возникло намерение опровергнуть доводы Маджара. Но, дослушав его до конца, он уже не знал, как поступить. Однако само его молчание, по мнению Жана-Мари, слишком явно говорило о согласии.

И тут Камаль вскочил на ноги:

— А возможно ли вообще стать сытым, не пожертвовав душой? Вот вопрос. Допускаю, что, запродав душу, мы наполним желудок, но, наплевав на желудок, так ли уж точно мы сохраним душу? Сомнительно. Продвигаясь вперед, я потеряю душу, а если буду топтаться на месте, голод возьмет надо мной верх. Что же мне делать? Подобно буриданову ослу, до конца своих дней уклоняться от выбора?

Горячность Камаля позабавила присутствующих. Лица разгладились, и накалившаяся было атмосфера немного разрядилась.

Камаль между тем с невозмутимым видом, не замечая, какое впечатление производят его слова, гнул свое:

— Душа! Что такое душа? Простая гипотеза, которую принимают, чтобы чем-то отличаться от простой дворняжки? Или нечто действительно существующее? И тогда это уже не шутка. Задачка мне представляется не из легких. Задачища. И не просто трудная, а единственная, которая достойна меня, жалкого червя с еще более жалкой земли. Но подозреваю, братец Камаль, сильно подозреваю, если только ты не дурак, что тебе она кажется прежде всего удобным предлогом, чтобы ничего не делать.

И он нарочито громко рассмеялся, придав тем самым своим речам шутливый оттенок.

— Я понимаю. Как мы прикипаем сердцем к лохмотьям, которые долго носим, так мы привыкаем и к этой потрепанной, старой, дорогой нам вещице, и нам трудно было решиться поменять ее на… Да что я говорю, мы вовсе не собираемся ее менять. Наоборот, чем больше она расползается по швам, тем больше мы к ней благоволим; мало того, самыми изношенными местами мы более всего дорожим. И все же, вместо того чтобы бесплодно надеяться прикрыть ею нашу наготу, взглянем хоть раз трезво. Говорю вам: давно уже пора распрощаться с этой реликвией. И переодеться в другое.

И, замолкнув, Камаль с наигранной степенностью уселся. Друзья зааплодировали.

Камаль обернулся, приняв свой прежний вид. Смеясь вместе со всеми, он повторил:

— Хоть раз взглянем трезво.

И, больше обращаясь к Хакиму, добавил:

— Думаю, жизнь не знает подобных затруднений. А вы как думаете? Это говорило бы скорее о недостатке у нас воображения.

— Или о желании вместо одной проблемы подсунуть другую. — Хаким Маджар, который не походил на человека, чьи убеждения легко поколебать, не преминул уточнить: — Вы нам предлагаете не переодеться, а напялить сверху ливрею.

— Согласитесь все-таки, что душа — лишь один из параметров, и было бы разумно, было бы осмотрительно испытать его истинность с позиций сегодняшнего дня. А хоть раз мы это сделали? Не сделали. Так попытаемся. Попытаемся, чтобы хотя бы выяснить, не простая ли это погремушка, которую однажды по злокозненности нам прицепили. И если убедимся, что душа — такое драгоценное и нетленное достояние, как утверждают, какой урон мы нанесем ей своей проверкой? И стоит ли, скажите, так волноваться по этому поводу? Но если она не выдержит проверки, значит, она — вещь не столь бесценная, не столь превосходная, как принято считать, что надо будет признать со всеми вытекающими отсюда последствиями. Давайте побьемся об заклад. Разве мое предложение не законно?

Жан-Мари видел, что, по мере того как Камаль развивал свою мысль, в глазах Маджара под нависающими надбровными дугами все ярче разгорался лукавый огонек. При слове «заклад» Маджар уже не сдержал улыбки.

— В вашем предложении угадывается администратор, и вы меня убедили по крайней мере в одном: сами для себя вы этот вопрос решили, выбор сделали. Я далек от того, чтобы вас упрекать. Да и по какому праву? Но мне особенно любопытным представляется то, что вы полагаете, будто эту проблему можно разрешить путем словесной перепалки. Нельзя не заметить: про себя вы считаете ее надуманной.

Намек на его администраторские функции бесспорно польстил Камалю, а ответ Маджара порадовал. Слегка приподнявшись, Камаль хлопнул себя по бедрам и снова уселся на место.