Анн-Лор Бонду - А еще я танцую

Не понимаешь? А я понимаю. И предполагаю, что вероятность события может оцениваться как 1 к 200 000. Тем не менее оно произошло. В адресованных мне письмах Аделина Пармелан дважды написала слово ЖИВАЯ заглавными буквами, и ты, побывав возле ее дома, сделала то же самое. Кроме того, ты сама призналась, что, садясь в машину, почувствовала сильнейшее желание поскорее убраться из Ле-Клуатра — настолько сильное, что у тебя по спине побежали мурашки. Писала ты мне об этом или нет?

Прости мою резкость, но ты в своем письме меня тоже не пощадила, так что мы квиты. Ты рассуждаешь про настоящую жизнь. Очень хорошо. Только не забывай, что непонятные, скрытые от нас вещи являются частью этой самой настоящей жизни.

Зачем я все это говорю, милая Жози? Чтобы убедить тебя: я не спятил. Кстати, расставим точки над i : ты ошибаешься, и художник не может себе позволить быть чокнутым, так же как хирург или летчик гражданской авиации.

Никак не решусь позвонить Лисбет. Боюсь, что своим звонком распахну дверь навстречу циклону, который ворвется в мое жилище и унесет все, что здесь есть: мебель, картины, обои и меня. Ни секунды не сомневаюсь в превозносимых тобой качествах твоей подруги, но я ее боюсь. Жизнерадостные люди внушают мне страх. Я опасаюсь, что она обрушит на меня свое здоровье, свое прекрасное настроение и свое восхищение. Если честно, я боюсь, что она меня… съест. Да, именно так: я боюсь, что она меня съест. Кот тоже что-то такое чувствует — ходит кругами и тщетно ищет место, где приткнуться. Заметно нервничает. Как ты думаешь, способны животные до такой степени предчувствовать опасность?

С другой стороны, если я ей не позвоню, с нее станется заявиться без предупреждения. Отыскать мой дом легче легкого — меня здесь все знают. Знаешь, Жози, в настоящий момент мне хотелось бы уменьшиться и стать невидимкой. Чтобы никто меня не нашел.

Ладно, позвоню ей завтра, во вторник. Да, точно, завтра.

Передавай привет Максу.

8 апреля 2013

От кого: Пьер-Мари

Кому: Оливер

Дорогой Оливер!

Твое письмо меня растрогало. Ты для меня нечто большее, чем издатель, разве я должен об этом напоминать? Когда ты выйдешь на пенсию, а обо мне все забудут, мы все равно будем продолжать видеться, и ты это прекрасно знаешь.

Стоило мне прочитать твои слова: «Ты мне как брат», как у меня горло сжалось. Не иначе, это возрастное: что-то становлюсь сентиментальным. Теперь я лучше понимаю своего деда, на которого простое название Шемен-де-Дам производило оглушительное впечатление: голос у него садился и он снимал очки, чтобы утереть глаза. Меня ждет то же самое, хоть я и не воевал под Верденом.

Новостей как таковых от Веры нет. Но я не собираюсь тебя обманывать: я напал на след, и это самый серьезный след с момента ее исчезновения 28 октября 2010 года. Пока что я собираю фрагменты головоломки: вступил в переписку с человеком, которому многое известно; сегодня вечером намереваюсь написать еще одному человеку, которому, как мне кажется, тоже кое-что известно, но главное — мне в руки попал один документ. Ужас в том, что я боюсь с ним ознакомиться.

Ниточка, за которую я ухватился, очень тонкая, а тянуть за нее — очень больно. Но я все-таки тяну — это и есть то, что я называю крутить педали. Понимаешь? Но там все — сплошной туман.

Прости, что говорю загадками, больше пока рассказать не могу. Надеюсь сделать это когда-нибудь потом, когда найдем с тобой речушку, чуть менее загаженную, чем остальные, и будем удить пескарей.

Глупостей делать не стану, так что спи спокойно.

Обнимаю тебя как брат.

8 апреля 2013

От кого: Аделина

Кому: Пьер-Мари

Пьер-Мари!

Париж.

Это означает, что сейчас я в Париже.

Возможно, к минуте, когда я вам пишу, вы уже вскрыли пакет. Не знаю.

Если вы еще не сделали этого, руки уже подсказали вам, что в нем находится.

Все сложилось бы иначе, разорви вы крафт-бумагу в тот день, когда пакет оказался у вас в почтовом ящике. Но вы повели себя непредсказуемо. И передо мной встал вопрос: как удержать ваше внимание? Я послушалась ваших писательских советов и, чтобы ваш интерес не ослаб, слегка отошла от реальности.

Начиная с этого момента игра перестала мне подчиняться. Я выдумала вас, а вы явились мне настоящим. Восхитительно настоящим! Да, Пьер-Мари, у меня тоже подпрыгивало сердце, когда среди всякого спама мелькало ваше имя.