Джессика Броди: 52 причины моей ненависти к отцу (ЛП)

Брюс выходит из главной спальни, где он говорил по телефону, и объявляет всем, что Капитан приземлился и теперь садится на вертолет. Он будет здесь через двадцать минут.

На случай, если вы не поняли, Капитан — это мой отец. Он настаивает, чтобы все и для всего использовали эти тупые кодовые имена. Гнездо — наш главный дом, Посадочная Площадка — это место, Яблоко — наш таунхаус на Парк Авеню в Манхэттене, а Брюс, поверенный моего отца, известен просто как Лейтенант. Где-то есть целый список. Он ежемесячно обновляется и рассылается по электронке. Я не видела ни одного уже много лет. С тех пор, как обнаружила, как использовать фильтр спама.

Когда люди начинают носиться по комнате, готовясь к прибытию Капитана, я выполняю свою собственную подготовку. Опустошив остатки воды, я набираю смс-ки Джии и Ти, моим двум самым лучшим подругам в этом мире, и прошу их приехать как можно скорее для моральной поддержки. Потом я направляюсь в ванную, чтобы проверить мое лицо.

Отражение практически подталкивает меня к тому пункту, где я клянусь, что прошла через обмен тел, что так часто показывают в фильмах. Я даже не похожа сама на себя. Тушь предана забвению, волосы с одной стороны как корова лизнула, мешки под глазами цвета пино-нуар больше, чем у посыльного в тележке десять минут назад.

Я поворачиваю кран, сую под воду руку и тщательно, кончиком пальца растираю тушь до скул, мажу ее так, чтобы теперь она стекала по лицу в подобии следов от слез.

Я улыбаюсь своей работе.

Идеально.

Потом я выключаю свет, тащусь обратно в гостиную и скольжу на свой диван, ожидая прибытия отца.

Джиа и Ти приезжают первыми. Они, должно быть, были неподалеку, когда получили мои сообщения. Брюс укоризненно наблюдает, как они вплывают в номер, вздыхают от моего взъерошенного вида и бросаются ко мне, со скоростью света извергая слова сочувствия и неверия. Он ловит мой взгляд и смотрит с презрением, но я сразу игнорирую его, возвращая внимание к настоящей группе поддержки.

— Господи, Лекс, — восклицает Джиа, становясь на колени около дивана. — Мы прочитали новости в Твиттере по дороге из клуба домой. Поверить не можем!

— Мы сразу же сказали Кляйну сворачивать! — задыхаясь, объясняет Ти с безупречным английским акцентом.

В темно-карих глазах Джии появляются слезы, прежде чем она роняет голову мне на живот.

— Мы думали, что ты умерла!

Со смешком я тянусь и накручиваю на палец кудряшку ее коротких волос цвета карамели.

— Я в порядке, девчат. Спасибо, что приехали.

Джиа, Ти и я стали лучшими подругами в подготовительном классе. «Беспокойная троица», как сразу же прозвали нас учителя. Джиа — дочь легенды баскетбола Девина Джонса, который раньше играл за «Лейкерс» [6] Американский профессиональный баскетбольный клуб из Лос-Анджелеса, штата Калифорния. , а теперь владеет примерно сотней автомобильных салонов, кинотеатров и ресторанами общепита «Слава Богу, уже пятница». Не то чтобы она хоть раз была замечена питающейся там.

Мама Ти раньше была участницей одной реально известной британской женской группы, которая выпустила множество платиновых альбомов в начале девяностых. Ее отец был гитаристом, гастролировавшим с ними, но Ти едва видится с ним, потому что когда группа распалась и мать Ти быстро продула гонорар с нового альбома, она переехала из Лондона в ЛА, чтобы выйти замуж за президента огромной корпорации, и забрала Ти с собой. Теперь Ти живет в Малибу, в том экологически чистом «умном доме», который разговаривает с вами, а когда вы берете из холодильника молоко, терморегулятор автоматически подгоняет температуру воздуха к температуре вашего тела.

— Боже, — говорит Джип, поднимая голову. Автозагар на ее гладкой смуглой коже мерцает в свете гостиничного номера. — Ты никогда не догадаешься, что сделал Менди после твоего ухода.

— Никогда, — кивком подтверждает Ти.

— Подождите, — кусая губу в ожидании, говорю я. — Дайте попробовать. Ну, намекните хоть.

Но прежде чем они могут ответить, Брюс откашливается так громко и противно, что вы подумали бы, что ему засунули в горло куриное крылышко. Девочки с надеждой глядят на него, тогда как я лишь закатываю глаза и ворчу:

— Что, Брюс?

Я вижу, как подергивается его левая щека. Это значит, что он снова кусает ее изнутри. Он делает так всегда, когда пытается что-то сдержать. Мое предположение — это, вероятно, очередная вспышка.