Александра Николаенко - Светофор, шушера и другие граждане

Она отдалась течению…

И тут позади (откуда-то очень снизу) она услышала крик; кто-то бежал, расталкивая встречных, отталкивая каталки и санитаров, без всякого соблюдения этой торжественной очередности, спотыкаясь о тумбы, не обращая никакого внимания на сонную торжественность больничной процессии.

Она недоуменно обернулась и увидела мужа.

Муж бежал за каталкой.

Длинный растрепанный мужчина с криком вырывался из рук санитаров, раздавая тумаки вслепую, направо, налево…

И, путаясь в лабиринте больничных улиц бежал за ней.

Бежал за ней и плакал.

Задрав голову к низкому больничному потолку (так, точно тоже видел те звезды, что видела она), посреди рекреации, где больные отрешенно смотрели в черный экран телевизора, стоял мальчик.

Жалкий солнечный лучик, воробушек посреди темноты. Чей-то мальчик. Стоял, задрав голову к потолку, по щекам катились слезы.

А звезды тянули к небу.

«Чей это мальчик?» – недоуменно подумала она.

Мама! – сказал мальчик, точно мог разглядеть ее.

Но как? Разве она не была невидима?

Мама! – повторил мальчик и, утирая рукавом пижамы глаза, улыбнулся.

А звезды тянули к небу.

Она вздрогнула.

Вздохнула, набирая дыхания в легкие, как перед прыжком.

И зажмурившись.

Не зная, куда падает.

Нырнула обратно…

Вниз.

Доктор удивленно посмотрел на мертвый экран. Линия подпрыгнула и побежала.

Они жили долго и счастливо (или это только казалось?) 30 лет и три года. Он получал негусто, но и она работала, и вместе выходило у них (он был экономен во всякой мелочи и со временем приучил ее) на отдых в Турции.

Они ездили в сентябре, когда море было удивительно теплое, а цены падали втрое, в отличие от августа и июля.

Во всем она была вместо него по дому. И гвоздь умела прибить, и починить полку, и поставить севшую в петлях дверь; приготовить еду на копейки, накрыть стол к празднику (тоже на копейки), и было непонятно, как ей все это одновременно удавалось.

Сама сделала она ремонт в ванной и туалетной комнате, отштукатурила потолки, сама положила плитку и выстелила в спальне пол напольным покрытием. Поклеила в обеих комнатах красивые обои. Пылесосила, чистила, гладила, зашивала. Приделывала, прикручивала, откручивала, и так далее, и так далее.

Точно домовой.

И даже смерть застала ее с баллоном жидких гвоздей на стремянной алюминиевой лестнице.

Она схватилась за сердце, вздохнула, но так и не выдохнула, и он застал ее на полу в коридоре, под антресолью, которую она так и не успела обить клеенкой цвета вишневого дерева.

Антон Петрович Подкодыкин, человек с бисеринками вместо глаз и мучными щеками, сидел в мягком кожаном кресле похоронного бюро «В счастливый путь» и неторопливо листал глянцевый каталог.

Антон Петрович хоронил жену.

Менеджер похоронных услуг, суетливый молодой человек неопределенного возраста и пола, с лицом медицинской справки, напряженно буравил глазами склоненную над каталогом лысину Подкодыкина и щелкал ручкой.

За окнами стоял май.

– Что значит от 650 рублей гроб? От 650 рублей и до сколько? – задумчиво произнес Антон Петрович и, воздев лысину к потолку, пристально посмотрел на менеджера своими бисеринками.

– До 750 рублей, плюс процент на скидку, если вы воспользуетесь всем комплектом услуг бюро! – бодро пояснил молодой агент, дергая подбородком.

– И сколько будет процент? – недоверчиво буркнул Подкодыкин.

– Надо подсчитать. – Молодой человек оживился. – Вам по 750 рублей гроб считать, Антон Петрович?

Подкодыкин неуверенно кивнул. Менеджер защелкал калькулятором.

Черт, сидевший на тумбочке, в сумерках приемного кабинета агентства, с не меньшим энтузиазмом защелкал костяшками стареньких деревянных счетов.

– Со скидкой по 750 рублей гроб, всего выходит 700 рублей гроб, лакированное дерево. Цена отличная, не сомневайтесь! – улыбаясь, сообщил агент.

– А по 650 сколько выйдет? – Черт щелкнул костяшкой.

Молодой человек подсчитал.

– 630! Очень хороший выбор, Антон Петрович! – Молодой человек оживленно задергался на стуле и, подавшись вперед, продолжал: – Конструкция стандартной модели, формы и размеров. Из недорогих пород древесины, за счет чего значительно снижена себестоимость. Экономичный, но вполне достойно выглядящий вариант, весьма широко востребованный потре…

– А почему тот за 750–700. А этот по 650 всего 630? – перебил Подкодыкин, – это что же у вас, на экономкласс разные системы скидок?!