Джейн Бартош - История одной девушки (сборник)

Подписали контракт, внесли предоплату за три месяца вперед и получили заветные ключи. Все, обосновались. Осталось съездить в отель за вещами и сообщить куратору свой новый адрес.

Квартира располагалась в мансарде: две комнаты, одна – спальня, а вторая – просторная гостиная с балконом. Из окон открывался вид на деревушку – уютные немецкие домики, поля с пасущимися на них коровами, лес вдалеке. Кругом умиротворение и спокойствие. В тот момент Юля даже не могла подумать, как возненавидит этот пейзаж через полгода!

Самая старшая девушка в их компании заняла отдельную комнату, объяснив это тем, что у нее в Германии уже есть друг, который будет навещать ее на каникулах. Юля была нетребовательна, поэтому поселилась в гостиной вместе с Леной.

Первая глобальная проблема была решена. Дальше потянулись монотонные, унылые будни. В сентябре погода резко испортилась, начались затяжные дожди. Будни стали серыми в прямом смысле слова.

Девушки вставали в темноте и без удовольствия ехали в супермаркет.

Юле досталась работа в отделе фототехники. Ее задачей было выдавать клиентам заказы с напечатанными фотографиями, консультировать их по всем вопросам, связанным с приобретением фотоаппаратов и аксессуаров к ним. Самым любимым ее занятием являлось протирание пыли со стеллажей, развешивание чехольчиков и карт памяти по своим местам, а также инвентаризация товаров, да и любая работа на складе. Потому что в это время не нужно было краснеть от стыда, рассказывая посетителям на корявом немецком с жутким акцентом о фотоаппаратах, в которых она сама совсем не разбиралась.

Больше всего она любила обеденный перерыв – единственное время дня, когда они с девчонками шли на кухню и пили кофе с бутербродами, обсуждая странных клиентов и необычные ситуации, в которые попадали изо дня в день. Столовой тут не было, а носить с собой полноценную еду они стеснялись. Поэтому питались готовыми сэндвичами и шоколадками. В молодости это можно себе позволить.

В гипермаркете Юля познакомилась с Игорем, русским переселенцем, который по-русски говорил так же плохо, как она – по-немецки. Он переехал с родителями, когда был совсем ребенком. Кажется, из Казахстана. Жил в соседнем городке Нойбург-на-Дунае и работал продавцом-консультантом.

Игорь был не в ее вкусе – слишком накачанный, загорелый, с короткой стрижкой и очень недалекий. Он напоминал какого-то боксера. Ей больше нравились милые смазливые мальчишки с длинной челкой, читающие книги и умеющие поддержать интересную беседу.

Игорь начал оказывать ей знаки внимания в конце второй недели работы, а она не стала сопротивляться – уже тогда Юля поняла, что в Германии все не так легко, как кажется. Несмотря на хорошую стипендию, деньги таяли, как лед весной, – аренда квартиры, дорогой проезд, продукты, вещи… Девчонки приехали сюда из другого мира и, что называется, дорвались. Конечно же им хотелось соответствовать. Поэтому они сразу же постарались приодеться в местных магазинах, накупив себе кучу одежды, обуви, аксессуаров.

По выходным девчонки ездили в центр города и гуляли по переулкам, изучая достопримечательности и попивая капучино в маленьких кафе на пешеходных улицах.

С Игорем было удобно. Он ездил на стареньком «фольксвагене» и отвозил Юлю домой после работы, а иногда приглашал в кафе или кино, где она всегда платила за себя отдельно. В Германии так принято – пока вы не пара, парень вряд ли станет платить за вас.

Она не стремилась стать парой, просто приятно было поговорить с кем-то на русском языке. Тогда тоска по дому отступала на второй план и жизнь наполнялась красками. Правда, все равно чего-то не хватало.

– Хей, кляйне [8], почему ты опять грустишь, снова домой хочешь? – спрашивал он часто.

Это было искренне, а она злилась, что он постоянно лезет к ней в душу. Для него там совсем не было места.

В октябре практика кончилась, к огромному облегчению Юли. Она ее терпеть не могла и уже с ужасом думала об учебе. Некоторые предметы давались легко, а вот с некоторыми были явные сложности. К ним относилось международное торговое право. Дело даже не в том, что нужно было читать законы в огромном количестве. Преподаватель был коренным баварцем и разговаривал на своеобразном и трудно воспринимаемом диалекте.

В российских школах детей учат литературному немецкому языку, а на практике – в каждой немецкой земле свой диалект. И баварский порой очень сложно воспринимать на слух.