Всеволод Бернштейн - Базельский мир

— Что это ты задумал? — насторожился я.

— Не бойся, больно не будет.

Вставать мне не хотелось, но Комин решительно взял меня под локоть и потянул в гостиную. Он подвел меня к дивану.

— Садись! Устраивайся удобнее! — сам он уселся рядом со мной, откинулся на спинку и вытянул ноги. — Закрой глаза! Закрой, не бойся!

— Да я не боюсь, — сказал я, тоже вытягивая ноги. — Просто ерунда какая-то, взрослые люди… Ну, закрыл. — Я закрыл глаза.

— Теперь представь звездное небо. Прямо над тобой, как ты его помнишь.

— Да я его не особо…

— Молчи! — скомандовал Комин. — Смотри на это небо, разглядывай его, не спеши. Спокойно, медленно разглядывай. Постарайся почувствовать, как через тебя проходят невидимые лучи.

Как только я закрыл глаза, тут же вспомнил, что завтра у меня встреча с клиентом в Люцерне по поводу «Картье» из лимитированной серии, а бутик до сих пор не подтвердил скидку. Нужно будет с утра в половине десятого звонить. Только не забыть! Прямо с утра, как только они откроются.

— Прислушайся к себе, — раздался вкрадчивый голос Комина.

Я открыл глаза.

— Рано! — запротестовал Комин.

— Не получится у меня, — сказал я, выпрямляясь. — Ерунда какая-то! Давай выпьем!

— Это не ерунда, — Видно было, что Комина задели мои слова.

Я пошел на кухню, принес бутылку, разлил остатки виски по стаканам.

— Лучше расскажи, как тебе удалось ледник взорвать.

— Поздно уже, в другой раз, — заартачился Комин, но стакан взял.

— В другой так в другой, — согласился я. — А еще один маленький вопрос, напоследок, можно? Откуда в этой истории взялся Лещенко?

— Взялся и взялся, — хмуро буркнул Комин.

— Нет, правда, он что, проникся твоими идеями?

— А может, и проникся? Не все же такие железобетонные, как ты. Он, между прочим, географический факультет питерского универа закончил. Так что кое в чем разбирается.

— А где ты с ним познакомился?

— В Италии, случайно.

— Как это, случайно?

— На улице. Увидел у меня в руках книгу на русском. Подошел, разговорились. Вина выпили. Рома — свой парень.

— Свой, это точно.

Бутылка виски опустела. Разговор сошел на нет, оставив послевкусие легкого взаимного раздражения.

Утром Комин ушел раньше, чем я проснулся. Никаких своих координат он не оставил, а спросить с вечера я не догадался.

Поезд прибыл в Люцерн точно по расписанию. Бутик «Амбассадор» в пяти минутах ходьбы от вокзала. Я не спешил, сделал пару телефонных звонков, в итоге опоздал на три минуты. Клиенты, супружеская пара из Петербурга, уже ждали меня у входа.

— А мы пришли вовремя! — торжествующе сообщила супруга, дама лет пятидесяти, одетая ярко и дорого. — В Швейцарии надо быть пунктуальным!

Я принялся извиняться. Русские люди в Швейцарии становятся ужасно пунктуальными. В Москве или Петербурге ни одна встреча не может состояться вовремя, опоздание на полчаса считается само собой разумеющимся, но именно в Швейцарии они всегда и везде приходят минута в минуту, будто пунктуальность — это местный туристический аттракцион, наподобие экскурсии на шоколадную фабрику. Я специально опаздываю на две-три минуты, чтобы дать им полнее насладиться моментом.

Покупка часов прошла как по маслу. Супруг, в котором безошибочно угадывался чиновник городской администрации, представился Валерианом Борисовичем. Он нацелился на усыпанные бриллиантами «Картье». Подарок дочке, только что родившей внучку. Я заранее проинформировал менеджера о внучке, сотрудницы бутика дружно принялись охать и ахать, устроили хорошо отрепетированный радостный переполох и с большими церемониями преподнесли в подарок серебряную ложечку. Супруга, Ольга Николаевна, смахнула навернувшуюся слезу умиления, а Валериан Борисович, не моргнув глазом, расстался с тридцатью шестью тысячами долларов, хотя накануне по телефону сообщил мне, что предложенная скидка его категорически не устраивает. Часы и ложечку, новоиспеченные семейные реликвии, поместили в многослойную упаковку, персонал бутика выстроился в непрерывно кланяющуюся шеренгу, провожая нас к выходу. Глаза старшего менеджера лучились самой чистой и искренней радостью, ведь все обошлось стандартной скидкой, без дополнительного торга. Все, абсолютно все, были счастливы, включая молодую маму в Питере, которой раз пять позвонили по телефону. Я хорошо сделал свою работу.

С москвичами и людьми их регионов на этом обычно все заканчивалось, но пара была из Петербурга, поэтому неминуем был разговор о культуре.