Юрий Согрин - Школяры

Наташкино предложение было поддержано и родителями, и учительницей. Неизвестно, откуда, вдруг появилась сырая картошка, и ребятня быстро побросала её в угли костра.

– Вы её не сожгите, возьмите палочки и поворачивайте, – посоветовала Екатерина Васильевна.

Прошло несколько минут.

– А у меня уже готово! – хвастливо выкрикнул Вовка Евстратов и вытащил картошину из костра.

Он взял её в руки и тут же бросил.

– Горяченная, зараза, как её есть-то? Да и грязнющая она какая-то, обгорелая совсем. Чё, вот эти угли и есть?

– А ты её раздави и солью немного посыпь, – подсказал кто-то из взрослых.

Вовка нерешительно взял уже немного остывшую картошину, покидал её с руки на руку, потом положил её на камень и смачно шлёпнул по картошине ладошкой. От удара обгоревшая скорлупа лопнула, и картошка развалилась на несколько частей, обнажив своё жёлтое нутро. Вовка деловито взял коробок с солью, чуть приоткрыл его и посыпал солью картошку. Все с интересом наблюдали за ним, не забывая при этом и про свои печёнки, поворачивали их палочками. А кто похитрее, тот и вовсе достал их из костра.

А Вовка, между тем, взял кусочек печёной картошины, очистил его от мусора, потом, скосив на зрителей хитрые глаза, с видом величайшего наслаждения осторожно положил его в рот. Все замерли в ожидании – что-то будет? Прошло несколько секунд, и по чумазому Вовкиному лицу расплылась довольная улыбка.

– Ребята! Вкуснотища-а!

Ну, а дальше уже никого не надо было уговаривать, никому ничего не нужно было объяснять – печёнки понравились всем, без исключения. Когда с ними было покончено, и ребята глянули друг на друга, то раздался дружный хохот. Все, даже взрослые, были до того вымараны обгоревшими картошинами, что без хохота на это смотреть было невозможно.

Дружно побежали к речке отмываться. Там веселье продолжилось: мальчишки начали брызгать водой на девчонок, те тоже не остались в долгу.

– Ребята! – прикрикнула Екатерина Васильевна, – прекращайте сейчас же брызгаться! Нам ещё далеко идти, а вы опять все промокнете. Сушиться уже некогда!

Дальнейший путь до деревни Захаровки прошёл без особых приключений. Ребята шли, с интересом поглядывая по сторонам: а вдруг в кустах волк или хотя бы лиса промелькнут? Возможно, кто-то из них, не привыкший к дальним пешим путешествиям, слегка и подустал, но вида не показывал никто.

В самой Захаровке решили долго не задерживаться. Ничего в ней примечательного не было. Одна единственная улица с полутора десятками домов, небольшой продуктовый магазинчик, в который не преминул заглянуть Коля Отливан, купивший в нём пачку печенья.

– Ребята, – собрала возле себя путешественников Екатерина Васильевна. – Сейчас час дня. Нам нужно ещё успеть побывать на Бездонном озере и вернуться на железнодорожную станцию, чтобы успеть на поезд в четыре часа.

– А как мы вернёмся на станцию, если её ещё не проходили? – удивлённо спросил Колька Шмелёв.

– Так сейчас пройдём, – улыбнулась учительница. – В общем, прошу вас всех быть дисциплинированными и немного поторопиться. Лучше отдохнём подольше на озере.

– Екатерина Васильевна, а почему озеро назвали Бездонным? – поинтересовался Серёжка Персидин. – У него, что, дна, правда, нет?

– Ребята, давайте договоримся так: об озере я вам расскажу, когда мы на него придём. А пока – в путь!

От Захаровки до станции Урал идти было легко: во-первых, лесная дорога была хорошо наезжена, не было на ней ухаб, колдобин и древесных корней, а, во-вторых, дорога шла немного под гору, и на её преодоление требовалось гораздо меньше усилий.

Путешественники торопились. Всем хотелось увидеть это легендарное и загадочное Бездонное озеро.

– А я слышал, – загадочно проговорил Сашка Петров, – что когда пробовали измерить глубину озера, то туда гирю большую кидали, к верёвке привязанную. А верёвка была длинной – больше двухсот метров. И всё равно до дна не достали. А гирю когда достали, то её, как блин, расплющило от давления на большой глубине.

Ребята слушали Сашкин рассказ с большим интересом. Только Колька Шмелёв высказал ему на ходу:

– Чё, ты, брешешь-то?! Ты хоть представляешь, сколько это – 200 метров верёвки? Это же тонна! А кто её, эту тонну, сюда потащит! Здесь даже дороги нормальной нету.

Сашка хотел что-то возразить, но Колька остановил его попытку и продолжил:

– И про гирю ты треплешь, сам, наверно, выдумал.

– Ничего я не выдумывал, говорю, как слышал.