Алексей Слаповский - Неизвестность

Так все и обошлось, так кончилась моя командировка.

26 октября 1929 года

Вчера у Вали родилась дочка Екатерина официально, а Валя зовет Катарина. Это без разницы. Я опять счастливый, хотя иногда накатывает неизвестно с чего, но [18]

1930 г. Без даты. Черновик письма [19]

Любимый УважаемыйДорогой Товарищ Сталин!

В начале 1930 года Партия направила меня, как члена ВКП(б) и рабочего, на подъем коллективизации на выбор, и я выбрал родное село Смирново. Потому что я уже поднимал коллективизацию в Немреспублике и заслужил доверие.

Прибыв в Смирново, я обнаружил, что там контрреволюцияупущения. Смирново выделилось в отдельный от Акулиновки сельсовет. И им руководил бывший бандит бывший красноармеец и бандитне вполне сознательный крестьянин Иван Большов (раньше звался Смирнов), ему помогал Сергей Калмыков, а я стал одновременный секретарь ячейки и выбранный людьми председатель. Помочь мне было некому за отсутствием ни одного коммунистаЯ выяснил недостачу во всем. По обязательным платежам, а именно сельхозналог и самообложение, план на текущий момент выполнялся наполовину, по добровольным, а именно культналог, страхование и заём на пятилетку в четыре года, план не выполнялся почти совсем.

Я задал вопросы Большову и Калмыкову, они смеялисьпроявили неуважение к моим словам. Я собрал людей и вел агитацию. Они сказали, что Большов и Калмыков не Советская Власть, а кулаки и миродёры. Я это и сам увидел, я видел их хозяйство. На этом собрании мы их переизбрали, председателем сельсовета выбрали Семена Улошнова (тоже бывший Смирнов). Но все равно люди объяснили, что они сдали всё что могли и больше не могут. Особенно об этом сильно кричали женщины.

Вы сейчас поймете, почему я на этом, что женщины, остановил внимание. Их оказалось в нашей деревне намного больше относительно мужиков, за счет отсутствия последних по разным причинам. Многие подались в город на заработки. И другие причины. Поэтому женщин стало подавляющее большинство.

Я доложил в РИК ситуацию с налогами и начал создавать колхоз. Для чего начали раскулачивать кулаков в соответствии с решением Партии. На повестке дня были четыре человека: Большов, Калмыков, Юшин и Смирнов-Костин. Собрание бедноты и актива проголосовало единогласно. Но я хотел, чтобы все было по Закону, составил список и попросил всех расписаться за свое решение. Но они отказались. Я сказал: «Как же так, Вы ведь все проголосовали, подтвердите свое решение подписью». Они сказали, что устно согласны, хватит и этого. Тогда я напомнил, что бедняки имеют право на 25% от кулацкого имущества. Люди этого не знали и стали радостно волноваться. Спрашивали: «Где это записано?» Я ответил, что есть Закон и 107 статья. И они тут же все подписались. И мы пошли на конфискацию и выселение.

Сказать Вам честно, дорогой товарищ Сталин, я не уверен, что эти 25% есть правильная мера. Наше будущее должно строиться без корыстно.

Мы начали конфискацию. Все шло успешно, но Дарья Калмыкова, жена Сергея Калмыкова и по совместительству моя сестра, в мое отсутствие пришла в наш дом, где мы кое-как жили, потому что все растащили, пока меня там не было, схватила нож и приставила к горлу моей жены Валентины ( по документам Вальтрауд, из немцев) на глазах нашего сына Владимира и грудной дочери Екатерины, которую мы пожалели, что взяли с собой, но кто же знали стала кричать, что ее убьет, если я не верну их семье все имущество. Владимир и жена кричали, прибежали люди и отняли Валентину, Дарья успела только ее чиркнуть по плечу.

Кулаков вывезли. Дарью надо было арестовать, вызвали милицию, но она не приехала из-за метели. Тогда отпустили вместе с мужем, учитывая, что маленькие дети.

После метели приехал с РИКА уполномоченный Савочкин с отрядом, тоже бывший бандит и эсер, но был и красноармеец, он собрал собрание и ругался на несдачу сельхозналога и самообложения. Но с ним не соглашались. Тогда он повел вопрос по-другому и спросил: «Поднимите руки, кто против Советской Власти?» Никто не поднял, себе дороже. Тогда он сказал: «Советская Власть устанавливает вам самообложение 35% от сельхозналога, кто против?» Все подняли руки против. Он сказал: «Но самообложение и есть Советская власть, еще раз спрашиваю, вы, значит, против Советской Власти? Поднимите руки». Никто не поднял. «Хорошо, а кто за Советскую Власть?» – опять спросил он. Все подняли руки, и он сказал помощнику: «Пиши, что все единогласно голосовали за 35% самообложения, потому что это и есть Советская Власть».