Кэти Такер: Одна маленькая ложь

– Залпом! – Кейси один за другим опустошает свои стаканчики.

Первый я выпиваю сразу, а когда принимаюсь за второй, сдуру смотрю по сторонам, думая, что парень уже нашел себе новую жертву. Но нет: он стоит в окружении каких-то девиц, и одна из них держит ладонь на татуировке у него на груди. А он по-прежнему смотрит на меня. И улыбается. Только теперь не самодовольной, а уже другой, многозначительной улыбкой, как будто у него есть тайна.

Да уж! У него есть тайна, моя тайна.

Меня пробивает нервная дрожь, и стаканчик замирает у рта.

– Это Эштон Хенли! – кричит кто-то мне в ухо. Вздрагиваю и вижу Риган: в одной руке пиво, а в другой – голубой стаканчик. Она такая низенькая, что ей приходится встать на цыпочки, чтобы дотянуться до моего уха.

– Откуда ты его знаешь? – спрашиваю я, смутившись, что меня застукали, как я на него глазею.

– Он же капитан университетской команды по академической гребле. А мой папа у них тренер, – объясняет Риган слегка заплетающимся языком и рукой описывает широкую дугу. – Я здесь много кого знаю. – Вот почему она так легко со всеми общается, думаю я. – Соседка, а он, похоже, на тебя глаз положил, – добавляет она и хитро мне подмигивает.

Пожимаю плечами и слабо улыбаюсь, хочу скорее поменять тему, чтобы парень не решил, что мы говорим о нем. Окидываю взглядом комнату, в которой девушек не так много, и замечаю: тут и там, кто тайком, а кто явно, бросают в его сторону взгляды. Да, этот Эштон не обделен женским вниманием.

Риган словно читает мои мысли.

– Он самый сексуальный парень в университете. – Соседка делает глоток пива. – И самый большой придурок.

– Я так и поняла, – бормочу я скорее себе, чем ей. Потягиваю напиток и специально поворачиваюсь к парню спиной – пусть найдет себе другую жертву, тут полно желающих.

– Знаешь, он немного повернут на сексе.

Час от часу не легче.

– Уверена, он без труда найдет желающих ему… посодействовать. – Я в это не играю.

Не пойму, то ли я уже на самом деле пьяна, то ли Кейси – волшебница, но в руке у меня снова два стаканчика. Музыка играет так громко, что отдается во всем теле, и бедра у меня сами по себе приходят в движение в такт музыке.

– Круто здесь, да?! – кричит Риган, и ее прямые волосы цвета меда прыгают вместе с ней, а она скачет без устали, машет руками и вопит, прямо как детишки из рекламы витаминов. – Столько народу, музыка что надо. Кайф!

Я улыбаюсь и киваю, глядя по сторонам. И должна признать, что мне тут тоже нравится.

– Я рада, что пришла! – кричу, толкнув плечом Кейси. – Только, пожалуйста, хватит с меня на сегодня приключений, – прошу я и опустошаю оба стаканчика.

В ответ Кейси хохочет, берет меня под руку, а другой рукой обнимает Риган, которая уже веселится вовсю.

– Ну конечно, сестренка. Сегодня Принстон узнает, что такое вечеринка по-нашему, в стиле Клири.

Я хихикаю, на время хорошее настроение сестры отодвигает все остальное на задний план.

– О чем это ты?

Сестра многозначительно улыбается и говорит:

– Скоро сама все узнаешь.

Открыв глаза, секунд пять я пребываю в безмятежном неведении. Эти пять секунд я тупо пялюсь на белый, низко нависающий потолок, пока глаза привыкают к неяркому свету, мозг пробуждается, и нейроны приходят в движение.

А потом на меня лавиной обрушиваются смятение и шок.

Где я?

Как я сюда попала?

Какого черта я тут делаю?

Поворачиваю голову и вижу рядом лицо сестры.

– Кейси? – шепотом зову я.

Она стонет, и в нос ударяет запах из ее рта. Морщусь и отворачиваюсь. И в тот же миг в голову стреляет острой болью. Снова морщусь.

Мы в общежитии, – умудряюсь сообразить я, судя по тесноте помещения и своим вещам. Но не помню, как я сюда вернулась.

А что же помню?

Поднимаю руку к лицу и тру глаза, силясь собрать общую картину прошлой ночи из невнятных обрывков воспоминаний… В голове всплывают туманные образы. Коктейль за коктейлем. Оранжевые, синие, зеленые… Мы с Кейси изображаем роботов на танцполе? Я издаю непроизвольный стон, и тут же голову прошивает боль. Боже праведный, надеюсь, это глюк. А потом… пустота. Ничего не помню. Почему я ничего не помню?!

Кейси снова стонет, и я подвергаюсь еще одной газовой атаке. Глотая слюну, прихожу к выводу – у меня изо рта пахнет не лучше, и осознаю, что умираю от жажды. Медленными, неуклюжими движениями сбрасываю с себя простыню.

И обнаруживаю, что я без пижамы. Интересно почему… А, понятно. Вчера вечером на мне была эта дурацкая тога. Однако это не объясняет, почему я в одних трусах и почему голова болит так, что даже думать не могу о. Ни о чем думать не могу. Здесь только моя сестра. И Риган, но она же девочка.