Этери Чаландзия - Архитектор снов

– Вот молодежь пошла, – немедленно понеслось ей в спину их же ядовитое ворчание. – На ногах едва стоят.

– Не, Мань, ты видала, – один визгливый голос особенно выделялся. – Она ж синяя вся! А одета как? Это ж бомжатина настоящая! У, наркоманы чертовы! Что б они передохли все, честное слово!

Внезапно Майя обернулась и пошла обратно, по направлению к подъезду. Ведьмы на скамейках немедленно вновь превратились в сердобольные сердца и с некоторой опаской запричитали о несчастной «внученьке», замученной работой и учебой. Но Майя шла не к ним. Она перепутала куртки и в темноте коридора схватила по ошибке ветровку Зиса. В кармане она нащупала ключи от его машины. Она дошла до старушек и, щелкнув сигнализацией, открыла джип.

– Ишь, шмакодявка, – опять понеслось из-за спины. – Это на каких же авто разъезжают! И откуда только деньги берут?

Майя не слышала их. Она завела машину и пару раз газанула, приноравливаясь к чужой педали. Старух у подъезда заволокло густым сизым дымом, джип сорвался с тротуара и укатил со двора.

Поток проклятий полетел ему вслед.

Майя знала, куда ей надо ехать. Природа этой уверенности была сродни тому инстинктивному знанию, которое гонит вперед перелетную птицу. Так же и Майя, не испытывая сомнений, спокойно и уверенно вела машину, пересекая город с севера на юг. Она не отвлекалась ни на что вокруг, и только раз обратила внимание на рабочих в синих комбинезонах, которые сдирали с рекламного щита остатки плаката с фотографией огромного черного сухого цветка.

Вскоре она подъехала к городскому кладбищу, оставила машину на площади и через высокую арку печальных ворот направилась внутрь. Майя уверено шла вперед между коваными оградами и мраморными ангелами. Вскоре заботливо оформленные ячейки старых могил закончились. Майя осмотрелась. Это была новая часть кладбища. В стороне копошились могильщики, повсюду виднелись свеженасыпанные красные холмики. На одном из них сидела большая черная птица. Майя приблизилась к ней. Увидела свое отражение, раздвоившееся в глубине антрацитовых зрачков. Моргнуло прозрачное веко, птица сорвалась в сторону, словно уступая ей место. Отсюда было всего полтора метра плотной красной земли до двух ящиков, заколоченных гвоздями. Майя закрыла глаза и…

…увидела деревянную крышку в нескольких сантиметрах от себя, почувствовала острый запах формалина и собственного тела, которое уже охватило тление, ощутила, как легкие начинают судорожно сокращаться от внезапно подступившего удушья, как шумит умершее, но еще не утихшее сердце и клокочет в венах кровь. Как страх, не сравнимый ни с чем ужас, поглощает сознание и бьется в горле, сдавливая гортань и не давая дикому крику отчаяния вырваться наружу. Иначе, ударившись в слишком близко притиснутую к лицу крышку замурованного в глине гроба, здесь, на глубине нескольких метров, этот крик не найдет выхода и вернется. Круг замкнется, и она забьется в западне, раздирая ногтями шелковую обивку, а потом лопнут все сосуды, она, наконец, сойдет с ума, и подземная река унесет ее в своих мутных красных волнах…

…Майя открыла глаза. Она стояла перед могилами, ветер перебирал ее волосы, путался в ветвях деревьев. В синем высоком небе кружила птица. Майя перевела дух и постаралась успокоиться. В этих могилах никого не было. Два гроба, один обычный, другой поменьше, были пустыми. Но где же тогда?… Она осмотрелась.

Птица, описав одну за другой идеальные черные окружности в небе, опустилась на землю в отдалении. Она смотрела на Майю. Майя смотрела на нее.

– Мор-р-рта! – вдруг прокричала та, расправила крылья и перелетела на новое место. Майя неуверенно шагнула за ней. Сверкая черными перьями, птица сидела на красной земле и ждала. Когда Майя приблизилась, она поднялась и движением крыла переместилась еще ближе к зарослям, ведущим в заброшенную часть кладбища. Майя поняла, что та указывает ей дорогу, и пошла следом, в глубину кладбищенских лабиринтов.

Вскоре шумы остались где-то позади. Ни звуков города, ни эха шагов, ни шороха листвы здесь не было слышно. Основная дорога сузилась и вскоре рассыпалась тонкими тропинками. Они ветвились по земле, как трещины по стенам. От основных линий отходили второстепенные и дальше змеились совсем крошечные дорожки.

Внезапно птица, которая вела Майю, исчезла, взлетела и растворилась в полумраке. Майя растерянно осмотрелась. Шагнула назад, прошла вперед, свернула в сторону и поняла, что заблудилась. Она стояла в отдаленной части кладбища и не имела ни малейшего представления, куда ей идти, где выход, вход или основная аллея.