– Ваня, где ты был раньше? – вдруг тихо спросила Вера и опять заплакала. – Если б я встретилась с тобой до «элитного» дома, все было бы иначе. Ведь я хоть и похожа на пацанку, но уже зрелая, опытная женщина, и плачу от того, что для любви в моем сердце осталось совсем мало места.
– Мне много не надо, Верушка. Главное, чтобы ты чувствовала меня или хотя бы какую-нибудь часть моего тела и знала, что я тебя никогда не кину. И солнце тебя не должно кинуть… и мой друг «Айвазовский», и люди с планеты Одиссея.
– И моя тебя не кинет! – неожиданно оборвал таежную тишину голос Майкла. – Ты Джоконда Ивана Грозный, а моя ваш опричник.
Сорез появился со стороны леса, откуда доносился стук дятла и весенние напевы пролетных птиц.
– Моя несет родниковый вода и много информация, – радостно сообщил он.
– Информацию потом дашь, сначала иди поешь. – Иван помыл свою миску, протер мхом и положил в нее вареного косача. – Ешь, мужик, и не имей зла на Россию. Тем более что Россия – это такая территория, где что ни село или деревня, то новое государство. О городе и говорить не приходится. В каждом городе свои звезды, свои галактики.
– Моя полюбила Россия, когда узнала, что в ней живет Ивана Грозный.
– Час назад ты ругал ее за топкое болото и называл кошмаром.
– Не трогай его, Вера. Ты видишь, он еле на ногах стоит. Садись, Майкл, у костра и ешь досыта.
– Моя сильно проголодалась. Каждая рука болит от веревка Ивана Грозный.
– Не воруй в следующий раз… Ешь, ешь, не стесняйся. Съешь петуха, сразу настроение поднимется. Потом расскажешь, какая у тебя информация. – Иван положил свою порцию иностранцу и, вглядываясь в лицо Майкла, вдруг обнаружил на его правом виске гайку, она была такого же цвета, как и лицо этолога. Но кожа на лице обветрилась и покрылась красными царапинами, а на виске вместо царапины возникла откуда-то взявшаяся бежевая краска и половина алюминиевого болта. Иван сделал вид, что не заметил, но сердце его сжалось. Он сразу пересел на другую сторону костра и достал сигарету. Теперь он понял, почему Майкл не давал дотронуться до его головы. На левом виске этолога болта не было видно, но камуфляжная краска под цвет его кожи тоже потрескалась, и нетрудно было догадаться, что верхняя часть головы заморского гостя была искусственной.
«Если там вмонтирована электроника, – подумал Иван, – то все мои разговоры о роднике, солнце и орбите человеческих душ наверняка записаны и, может быть, направлены куда следует». Иван подбросил в костер побольше сушняка и, когда огонь осветил иностранца, еще раз вгляделся в его лицо. Он заметил, что оно сильно изменилось, и в нем появилась какая-то заискивающая одухотворенность. Не то что снисходительность арийского интеллектуального монстра, а какая-то рабская суетливость. Одним словом, высокомерие растаяло, словно лед, превратившись в теплое жидкое желе улыбающегося льстеца.
– Ешь, Майкл, ешь. Россия многих прокормит, кроме себя самой, – подготавливал он к разговору этолога.
– Как это так? – не понял Майкл.
– Потому что мозги ее совсем в другом месте.
– Моя опять не понял!
– Потом поймешь.
Когда Майкл съел вареного косача и добавку, у костра возникло молчание. Иностранец не знал, с чего начать. Он испуганно таращил воспаленные заискивающие глаза, косился по сторонам и, чувствуя настороженный взгляд Ивана, все время посматривал на спецназовца. Десантник словно мешал ему. Только поняв, что он и в самом деле спит, Майкл расплылся в широкой улыбке и заговорил почти шепотом:
– Моя большой ученый и очень порядочный человек. Моя совсем не думает, что русский гоминид похож на свинью. Это они думают, – он ткнул пальцем на десантника. – Они думают, что Ивана Грозный – преступник, бежавший от наказания! Глупо так думать. Ивана Грозный – друг космоса. Друг совсем других миров… Иначе понимает прогресс… цивилизация… – Майкл помолчал и опять пугливо посмотрел на спящего десантника. – Убей пацана. У него в зубах скрыт радиостанция. Каждая твоя слово уже там, где все куплено и продано. Не убьешь десант, новый десант жди.
Иван молчал. Он изучал лицо иностранца как живое современное пугало среди топких лыв и непроходимых зарослей тайги. Он понимал, что в лысине Майкла может быть вмонтирована не одна радиостанция, а целая система «Глонасс», готовая вытянуть из России все до последнего литра нефти или до последней капли крови русского национального духа. Но сейчас Иван смотрел на луну, на вспыхивающие над головой яркие звезды, на горячие искры таежного костра и ему не было страшно. Он был уверен, что весь окружающий его многомерный и еще абсолютно непознанный мир сопереживает и помогает ему.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу