Идрис Шах - Афганский караван. Земля, где едят и воюют

В 1873 году Россия захватила Хиву в Центральной Азии и стала непосредственно угрожать независимости туркестанских ханств. Встревоженный российской территориальной экспансией близ своих северных границ, Шер Али-хан обратился к британскому правительству в надежде на более тесное сотрудничество.

У индийского вице-короля лорда Нортбрука была иная точка зрения. На встрече в Шимле он сказал Саиду Мухаммеду, уполномоченному эмира, что афганцам следует сократить траты на оружие и снизить или вовсе отменить набор в армию, поскольку Британия пришла к взаимопониманию с Россией и последняя не представляет для афганцев большой опасности.

В следующем году премьер-министром стал лорд Биконсфилд, а статс-секретарем по делам Индии назначили лорда Солсбери. Его департаменту было поручено следить за ситуацией вокруг Афганистана. Великобритания настоятельно потребовала, чтобы ее интересы защищались не индийцем при дворе эмира, а английским представителем в Кабуле. Правитель Кабула отказался удовлетворить это требование, сославшись – и вполне справедливо – на то, что, зная горячность своих соотечественников, он не берется обеспечить безопасность англичанина на афганской земле.

Лорд Солсбери приказал лорду Нортбруку организовать пост британского резидента в Кабуле, дабы этот человек мог давать Шер Али-хану «советы» касательно его внутренней и внешней политики. В знак протеста Нортбрук подал в отставку. Солсбери намекнул, что кое-кто, видимо, боится афганцев после неудачной войны с ними, и назначил взамен Нортбрука лорда Литтона. По крайней мере один из военных советников Литтона был убежден, что благодаря новым технологиям в производстве оружия, недавно оказавшимся в распоряжении британской армии, покорить Афганистан теперь не составит труда. Назревала Вторая афганская война.

Вторая афганская война вспыхнула по крайне незначительному поводу Лорд Литтон настаивал на том, чтобы иметь в Кабуле британского представителя, хотя Шер Али-хан по-прежнему отвечал, что это невозможно. Литтон вбил себе в голову, что упорство эмира объясняется интригами русских. В 1876 году британские войска оккупировали Квесту, город на юге Афганистана, и у афганцев появились очень дурные предчувствия относительно намерений индийского правительства.

Британская армия вошла в Афганистан, и эмир, потерпев поражение, укрылся в Мазари-Шарифе, где и умер. Первый этап войны завершился в 1879 году подписанием Гандамакского договора, и на трон эмира взошел Якуб-хан. Затем сэра Луи Каваньяри, английского посла в Афганистане, убили местные патриоты, что привело к репрессиям со стороны Британии; новый эмир был вынужден отречься, и спустя некоторое время, в 1880 году, его место занял племянник Шер Али-хана по имени Абдуррахман-хан. Важнейшим событием афганской истории этого периода стало то, что очередной вице-король Индии лорд Рипон признал эмира Абдуррахман-хана правителем Афганистана, однако ему не дозволялось иметь прямые сношения с иностранными державами – все они должны были осуществляться через посредство Британии. Подобная зависимость не могла прийтись по вкусу свободолюбивым афганцам.

Такое положение дел сохранялось вплоть до начала Первой мировой и во время этой войны, когда Афганистан выполнил свое обязательство остаться нейтральным.

Веками афганцы накатывались на Индию, и несколько правящих династий в этой стране были афганскими. Их предшественники, индусы, при шли из-за Гиндукуша. В начале девятнадцатого века у британцев родилось убеждение, что французы и русские сговорились напасть на Индию и втянуть в эту авантюру Афганистан.

Первая и Вторая англо-афганские войны, начавшиеся в 1839 и 1878 годах соответственно, во многом были результатом британско-российского соперничества. Словно два неуклюжих боксера, которые топчутся друг около друга в темноте, обе империи убедили себя в том, что ведут серьезный бой, отстаивая свои жизненно важные интересы. По документам того времени видно, что обе стороны активно занимались шпионажем и политическими маневрами, хотя каждая из них располагала весьма скудной информацией о мыслях и намерениях другой. Это один из тех странных эпизодов в истории, когда страх, паранойя и высокомерие образуют крайне опасную гремучую смесь.