Коллектив авторов - Времена и нравы (сборник)

На самом деле он давно уже посчитал; через три дня после возвращения съездил в уездный город и все разузнал, вернулся домой и подсчитал. Хотя он планировал вернуться и жить в родной деревне, но ведь и умение, приобретенное вдали от дома, может пригодится. Нужно было сейчас обсудить все с отцом, озвучить ему сумму, чтобы старик понял, что он задумал, и одобрил его выбор. Го Юнь отчитался, сколько будет стоить аренда ларька и сколько придется платить налогов, они с отцом еще раз все подсчитали, сначала расходы, а потом доходы, прикинули: когда дело пойдет, сколько в день можно чинить музыкальных центров, телевизоров и DVD-плееров, сколько составит ежемесячная выручка, сколько останется после всех расходов. Это и будет их прибыль.

Остаток у них получался разный. У Го Жуйжэня оставалось всего двести юаней, а у Го Юня – четыреста-пятьсот, а все из-за того, что они по-разному считали количество техники, которую можно чинить за день. Прогнозы Го Юня были довольно оптимистичными, а вот у Го Жуйжэня получалось, что технику понесут ремонтировать только во время новогодних праздников. В обычное время все эти вещи стояли в домах просто для красоты, сломались так сломались. Во-первых, не было денег на ремонт, некоторым на масло и соль-то не хватало – тяжело, а во-вторых, лень было куда-то тащиться. На новогодние праздники собиралась вся семья, хотелось какого-то оживления, и тогда сломанную технику несли ремонтировать, пусть денег и не хватало, но на этом экономить нельзя.

Го Юнь сказал, что это в Хуанбаобао так, а в городе иначе, разве ж можно сравнить количество людей при деньгах в деревнях и в городах? Десять, а то и сотня деревень не сравнится с одной улицей. С этим Го Жуйжэнь согласился, но деньги, пока они в руки не попали, не подсчитаешь, временная работа – совсем другое: каждый месяц приходишь, а тебе в условленное время выдают тысячу юаней, если вычесть все расходы, то останется пять сотен, стабильная сумма безо всяких рисков.

Го Юнь подумал про себя: «Ты даже не представляешь, как я экономил обычно, в Шэньчжэне чуть расслабишься – и тысяча, а то и две-три улетят в мгновение ока». Он чуть было не сказал, что у него появилась девушка и теперь от той тысячи почти ничего и не остается. Но он не мог признаться в этом отцу, поскольку дал обещание.

Отец услышал, что сын лишь молча вздыхает.

Го Юнь не отвечал, но понимал, что внутри что-то разбилось. Что конкретно, он и сам сразу не понял, лишь чувствовал, что его точка зрения внезапно поменялась. Он вдруг осознал, что все места для него временные. В родном гнезде в деревне Хуанбаобао он проводил времени меньше, чем на чужбине. А вероятность вернуться сюда таяла с каждым днем. Так где же его пристанище? Или он всю жизнь так и будет скитаться по свету? На глазах выступили слезы, он тайком смахнул их, но слезы показались вновь, вот ведь позор.

Чтобы построить дом, нужно снова куда-то ехать. Как минимум на полгода. И вернуться он сможет только тогда, когда заработает недостающую сумму.

Он вспомнил, что когда только-только вернулся домой, то был очень доволен, а через пару дней приуныл. Почему его поколению невозможно быть просто крестьянами? Такое впечатление, что есть лишь один выход – ехать куда-то на заработки. Молодежь из деревень почти вся уехала, все рванули в Гуандун. В район дельты реки Чжуцзян [8]хлынул людской поток, получился настоящий муравейник. Порой Го Юнь и себя ощущал муравьишкой. Среди городских многоэтажек люди казались такими крошечными, а их будущее – таким туманным. Некоторые бешено скупали лотерейные билеты. Го Юнь тоже попробовал пару раз, но потом отказался от этой идеи. Он вовсе не жаждал разбогатеть, просто хотел обрести тихое пристанище и вести нормальную жизнь.

Как раз в тот момент, когда отец и сын молчали, поспешно прибежала Лун Шанъин. Ее затрудненное дыхание было слышно издалека. Го Юнь перестал копать и смотрел, как мать размахивает руками. Поскольку она растолстела, то при беге всегда сильно размахивала руками – левой-правой, левой-правой. Го Жуйжэнь увидел, как жена карабкается на холм, и закричал:

– Что случилось? Куда несешься?

Лун Шанъин страдала от гипертонии, если в шестьдесят один год так мчится, значит, что-то случилось. Отец и сын, глядя на нее, забеспокоились.

Оказалось, что скончался двоюродный третий дедушка Го Юня, приходившийся Го Жуйжэню дядей. Утром он испустил дух, и вот пришла скорбная весть. Услышав, что Лун Шанъин, задыхаясь, тараторит, что дядя умер, Го Жуйжэнь вздрогнул, он уже и думать не мог о том, чтобы копать картошку. Они вскинули мотыги на плечо, взвалили корзины и поспешили домой.