Ежи Пильх - Зуза, или Время воздержания

Я сижу в Висле уже второй месяц, хотя в это трудно поверить: раньше я не решался задерживаться так надолго. Обычно времени я здесь проводил меньше, а жил интенсивнее, если можно так сказать про размышления предосудительного свойства. А именно: о курвах и книгах — всегда ведь находятся охотники то и другое предать анафеме. Вместе с тем о некоторых довольно-таки важных вещах я узнал только из книг. Смерть, Бог, Сатана, зло, самоубийство, еще парочка — преимущественно с негативном подтекстом — загадок. Известно, например, что никто не написал столько хороших слов о самоубийстве (на пороге отнюдь не самоубийственного возраста), как Эмиль Чоран.

«В самоубийстве прекрасно то, что это наше решение. В сущности, нам льстит, что мы можем покончить с собой по собственной воле. Самоубийство как таковое — нечто необычное. Рильке говорит о смерти, которую мы в себе носим, но ведь мы носим в себе и самоубийство. Мысль о самоубийстве помогает жить. Это моя теория. <���…> Когда-то я сказал, что, не будь у меня свободы покончить жизнь самоубийством, я бы уже давно удавился. Что я имел в виду? А вот что: жизнь выносима лишь благодаря сознанию, что мы можем с нею расстаться, когда захотим. Она целиком зависит от нашей, милости. Мысль эта не только не отбивает охоту жить и не вгоняет в уныние, а, напротив, поднимает дух. Фактически нас закинули в этот мир, и мы не очень-то понимаем, зачем. Нет никаких причин нам здесь находиться. Однако мысль, что мы можем восторжествовать над жизнью, что наша жизнь — в наших руках, что мы можем покинуть этот спектакль, когда нам заблагорассудится, — эта мысль окрыляет» [23] Из беседы Лео Жийе с Эмилем Чораном. .

Что еще остается объяснить?..

Внезапная уверенность, что, вернувшись в Варшаву, я ее встречу. И при каких обстоятельствах, о Боже! Все будет указывать: она меня ищет, она нуждается в помощи, мой образ в ее воображении едва ли не затмевает всех!

Люди, это случилось! Она меня почти — страшно произнести — полюбила! Люди! Зуза — моя! Я чувствую себя юной лауреаткой престижного кинофестиваля. Мечты сбываются — тому свидетельством главный приз. Теперь можно мечтать. Интересно, что будет дальше. Интуиция подсказывает: впереди бескрайние поля для общих начинаний, общие дела, заботы, но и общие радости; если б я полностью положился на интуицию, это бы означало, что мне отказал нюх; свою интуицию я высоко ценю, больше того, я ею восхищаюсь, но — не верю. Готов согласиться на партнерство с равными долями. Лишь бы ты была, лишь бы хотела… Срок небольшой, год с лишним, даже не полтора, а я многого не помню. Разноцветные бюстгальтеры — это помню, но какого в основном цвета? Не знаю. Ты блондинка, ну конечно, длинные светлые прямые наращенные волосы. В мое время натуральные блондинки были идеалом (что бы это ни значило) женской красоты. Будь в те годы столько, сколько сейчас, развлекательных телепрограмм, реалити-шоу, подпольных конкурсов красоты, ты бесспорно была бы королевой. К сожалению, тебе довелось жить в эпоху триумфа брюнеток — это и хорошо, и плохо.

Источник всяческих бед — гиперболизация, чрезмерные старания произвести впечатление. Ледяные площадки, нескончаемые катки. И везде на льду танцует народ в ярких шарфиках. Перестарался я со своей тоской по одиночеству, а когда оно меня настигло — с погружением в него, с его культивированием; переборщил с одиночеством. До чего же горьки мои победы! Будь осмотрителен в своих молитвах — просьба может быть исполнена.

Если помните, я начал с восхваления искусственного бюста. «Искусственная телесная конструкция лучше анатомического несовершенства» — так звучал мой коронный аргумент; было еще несколько попроще, но тоже недурных. Искусственный бюст такой, сякой… Один у них недостаток — зато существенный. Чересчур притягивают внимание? Да, слыхал такое, полная чушь, я не это имел в виду. Искусственный бюст, как любой предмет, — творение человеческих рук и с равной вероятностью может оказаться и фуфлом, и шедевром. А еще ведь многое зависит от установки: имплант можно установить идеально, а можно и напортачить. Казалось бы, невелика беда, но одна неудачная процедура затмит десятки удачных. Одна промашка бросается в глаза и заслоняет все хорошее. Реальный изъян искусственных бюстов в том, что все они похожи или даже неотличимы. Поэтому у их обладательниц много общего: нетрудно себе представить легион чертовски похожих пышногрудых девиц. А бюсты не оперированные, наоборот, разные, на любой вкус (вариант полного отсутствия исключаем). Длинные, грушевидные, слишком мягкие, слишком плотные, дряблые, пышные, ядреные и т. д. Различия устранимы: операции дают желаемый результат, но итог — однообразие. Возможно, нам доведется жить исключительно в окружении подкорректированных молочных желез, что, прямо скажем, скучновато. Впрочем, на свете есть вещи, отличающиеся еще меньшим разнообразием.