Владимир Антонов: Поцелуй кувалды

Вот так в походах, в победах и недоразумениях прошло десять лет. Всё это время было холодно, зябко и поэтому противно – Север! Но служба продолжалась. Обзавестись постоянной подругой Мише пока не удавалось. Он изредка пользовался дешёвыми услугами североморских жриц любви или голодных до секса молодых работниц рыбоконсервного комбината, большинство из которых были недавно освобождены из колонии строгого режима и переведены на относительно «вольный» режим. Колония располагалась недалеко от комбината, а сам комбинат находился в тундре рядом с морем в посёлке пятнадцать километров южнее базы подводных лодок в Губе Оленьей. Попасть туда можно было только по суше. Катера в том направлении не ходили. Приблизительно на середине пути от посёлка до базы кем-то когда-то был сооружён маленький деревянный домик. Наверное, ещё во вторую мировую. Крыша в нём давно прохудилась, а двери и окна сами по себе исчезли. Но именно там проходили жаркие любовные баталии молодых моряков с ароматно пахнущими рыбой такими же молодыми передовицами производства с консервного комбината. Во время каждой встречи они заранее договаривались о следующей. Если по какой-либо причине он или она на встречу явиться не могли, то в большинстве случаев появлялась запыхавшаяся от восьмикилометровой пробежки замена. Тоже «он» или «она». А иногда и вообще двое новеньких встречались там впервые. «Знакомство вслепую!». Секс на крайнем севере был в дефиците, и относились к нему расчётливо и изобретательно. Опять-таки общефизическая подготовка сильно пьющей морской братии существенно укреплялась от пробежек на свежем воздухе. К сожалению, это всё прекращалось при температуре ниже двадцати градусов мороза. При такой температуре появлялся реальный риск отморозить наиболее важные для моряка части тела во время любовного сеанса. А можно было и вообще не добраться до «уютного гнёздышка». Минус двадцать в тундре, да ещё если с ветром… Но как бы странно это не прозвучало, но впервые в жизни Миша по-настоящему влюбился именно здесь! Его избранница только что освободилась после пятилетней отсидки. Её звали Света, она была маленького роста, но с идеальной фигурой то ли женщины, то ли подростка, и на вид представляла из себя абсолютно невинное существо. Портрет дополняли огромные зелёные глаза, невероятно длинные ресницы и маленький ротик со слегка припухшими губами… В этот раз Миша оказался здесь в качестве «вынужденной замены» и на самом деле не очень-то сюда и стремился. Просто обещал в случае чего подменить товарища и вот… А со Светой всё было наоборот. Последние два года в колонии она была лишена свиданий с мужем, поскольку тот решил её больше не ждать. Всё очень просто. По этой причине сексуальный голод уже не в первый раз толкал её в путешествие к домику в тундре, где она до сегодняшнего дня уже несколько раз встречалась с Мишиным сослуживцем. Когда Михаил добрался до «дома свиданий», Света была уже там, наполненная нетерпеливым желанием. Сидя в углу домика на округлом куске дерева, она услышала шаги, и тут же в дверном проёме, практически полностью заняв его собой, возник «снежный человек» – огромный, неуклюжий, небритый… Она от неожиданности испугалась. По телу прошла противная дрожь. Тот, которого она ждала, был на голову ниже Миши и почти на полцентнера легче. Испуг отчётливо отражался в её глазах, и это делало Свету очень похожей на беззащитного ребёнка. Миша оторопел. Ему захотелось её пожалеть и приласкать… ни на мгновение в голову не пришла мысль о возможной половой близости с этой маленькой женщиной – на вид девочкой.

– Не бойся меня, – промямлил он, – я только с виду такой страшный. – И тут же обезоруживающе улыбнулся белозубой улыбкой. – Если ты боишься, то давай просто поговорим, а заниматься тем, что мы привыкли называть любовью, не будем. Меня звать Миша. – Он подошёл поближе к маленькой женщине и присел рядом с ней на корточки. Потом протянул к ней руку и нежно погладил. Света немного расслабилась, страх ушёл… Он потянулся к ней губами и осторожно поцеловал в лоб, зацепив краешком губ переносицу. «Какие великолепные, длинные ресницы!» – чуть ли не вслух про себя вымолвил Миша и… пропал. Волна нежной страсти накатила и накрыла его с головой. Почти то же самое происходило и со Светой. Не привыкшая к ласкам и нежности, она неожиданно ощутила теплоту той же самой волны… Затем, забыв обо всех разочарованиях, отчаянно голодная до мужского тела, она в прямом смысле накинулась на Мишу и в течении двух часов сначала «перечеркнула» весь его предыдущий сексуальный опыт, а потом стократно расширила его познания в области любовных отношений между мужчиной и женщиной. Сначала она повалила его навзничь на земляной пол и, когда только она успела снять трусики? слегка разведя ноги, прижалась влажной промежностью к его жесткой щетине. «… делай что-нибудь, Мишенька, – стонала она, прижимаясь всё сильнее и сильнее… – ещё… так хорошо… ещё… дай мне его…» – она резко развернулась над Михаилом и обеими маленькими ручками проникла в глубину его флотских брюк, продолжая двигать ягодицами и чувствуя Мишин язык и губы. «Сучка… маленькая развратная сучка, – не соображая, что он говорит, стонал в экстазе Михаил, – извращенка! Я тебя обожаю…». Запах молодой женщины сводил с ума и наливал силой плоть. На какое-то время Мишин мир стал разноцветным с преобладанием нежных оттенков. Им было очень хорошо вместе. Они встречались ещё несколько раз, и неизвестно, чем бы закончилось всё это, но ситуацию разрешила «автономка», которая на полгода разлучила Мишу с его первой настоящей любовью. Когда он вернулся, Светы на комбинате уже не было. Её «пропажу» Михаил расценил, как самую большую потерю в своей жизни. Он даже предпринял попытку разыскать Свету, но на комбинате ничего сказать о ней не могли или не захотели. Она просто исчезла.