Мэри Симсес - Непреодолимое черничное искушение

Минуточку.

Я тут же открыла глаза, как только вспомнила: вот моя сумочка падает и из нее высыпаются всякие мелочи, летят на пол машины Роя. А потом он махал конвертом у меня перед носом – конвертом с письмом моей бабушки. Он решил, что я собираюсь с ним судиться. И его зовут Каммингс. И он пытался меня поцеловать.

Снаружи снова кто-то оглушительно загудел, мне захотелось высунуться в окно и заорать. А еще говорят, что в Нью-Йорке шумно и живут одни грубияны! Но орать я не стала – нужно было затратить слишком много сил для этого.

Я накрылась с головой подушкой и застонала. Господи, спасибо, что этого не произошло. Я, наверно, ужасно напилась. Что меня вообще в нем так обольстило – умение обращаться со строительным пистолетом или управляться с трубами ПВХ?! Он же вел себя со мной просто ужасно. Он такой грубиян. С чего вообще ему в голову могла прийти мысль, что я собираюсь подавать на него в суд?! И все эти разговоры о беспринципных адвокатах из больших городов… Ой, я вас умоляю…

Я повернулась и посмотрела на часы: стрелки безо всякого снисхождения указывали на десять тридцать. Как это?! Как может быть сейчас пол-одиннадцатого утра? И какой вообще сегодня день? Мне понадобилось некоторое время, чтобы вспомнить, что сегодня четверг. И что я планировала встать в семь утра.

Голова у меня была как чугунный котел, я с трудом приняла сидячее положение, посидела минуточку, а потом побрела в ванную. Отражение в зеркале меня не порадовало, особенно в свете желто-зеленых потолочных лампочек. Эффект панды налицо – под глазами потеки от косметики и припухлости, а самих глаз практически не видно, лицо мятое. Интересно, вечером я выглядела так же?

Я сняла остатки вечернего макияжа с лица, попутно обещая себе, что больше никогда не буду пить, приняла душ, а потом оделась. Захватив с собой в туалет мобильник, я уже привычно опустилась на унитаз и набрала номер офиса Хайдена. Его секретарша, Дженис, сказала мне, что он на совещании, которое продлится долго. Расстроившись, я попрощалась и прослушала два пропущенных голосовых сообщения от моей матери – она звонила, когда я была в «Оленьем роге»: «Ты что, все еще не доставила письмо?!» и «Что происходит? Когда ты возвращаешься?»

Я начала было набирать домашний номер – но потом придумала вариант получше. Я не была сейчас способна вести долгий разговор с ней, а кроме того – ее шестое чувство ее никогда не подводило, и если вчера я лишь слегка была этим обеспокоена, то сегодня у меня были все основания для беспокойства. Она бы еще до того, как я поздоровалась, поняла, что со мной что-то не так. Поэтому я просто написала ей смс-сообщение: «Все хорошо. Пока не удалось встретиться с мистером К., но собираюсь сегодня. Сегодня точно уеду. Скоро позвоню. Люблю-целую!»

Надеюсь, это ее пока устроит, подумала я, забирая со столика свою сумку и ключи от машины. Совсем скоро я уже смогу дать ей полный отчет. Но не сейчас.

Я спустилась по лестнице на два пролета и прошла через лобби, где Паула была очень увлечена беседой с мужчиной, держащим в руках кусок трубы и гаечный ключ. Она едва заметно кивнула мне, когда я выходила.

Переднее сиденье машины нагрелось на солнце. Я опустила стекла и начала было настраивать навигатор, как вдруг поняла, что вообще-то он мне не нужен – я знаю дорогу к дому Каммингса и так. Он был совсем недалеко – очень скоро я свернула на нужную улицу и остановилась на подъездной дорожке к дому, рядом с зеленой «Ауди», который, как и прежде, стоял на своем месте.

Никто не ответил мне, когда я постучала в дверь. Я подождала минутку и постучала снова, но ответа вновь не последовало. Я барабанила в окна и заглядывала в них – никакой реакции, никаких следов чьего-либо присутствия. Куда этот человек уходит каждое утро? У него есть работа? Я вдруг стала вспоминать – не видела ли я где-нибудь поблизости «Макдоналдс» – говорят, они часто нанимают на работу пожилых и пенсионеров.

Я вынула конверт с письмом бабушки из сумки. Провела пальцем по имени адресата – «мистеру Каммингсу». И остановилась перед домом в нерешительности, пытаясь сообразить, что же мне делать дальше. Что ж, ладно, подумала я, нужно просто оставить письмо здесь. Ты сделала все, что было в твоих силах. Бабушка поняла бы.

К соседнему дому подъехала машина – белый «Вольво», из него вышла соседка. Я помахала ей рукой, но она не помахала в ответ, а направилась ко мне по лужайке Каммингса. На ней был черный топ на бретельках и узкие белые джинсы – и я отметила, что фигура у нее просто отличная. Остановившись перед крыльцом, она уперла руки в боки, словно чувствовала себя здесь хозяйкой.