Павел Кренев - Под Большой Медведицей

Она мечтала заработать много денег и вернуться домой к сыну и маме, которые ее очень ждут.

Она прекрасно играла на гитаре. На литовском языке пела длинные, протяжные, но очень мелодичные национальные зонги [3]. Николай ничего в них не понимал, но его очаровывали народная музыка и голос Линды – бархатистый женский баритон, и манера ее исполнения. Оказалось, что когда-то она состояла в интернациональном ансамбле и в Казахстане успешно участвовала в музыкальных фестивалях. Своим звонким чистым голосом она выделялась среди своих сверстников и была солисткой хора. В платьице, сшитом из обносков старшей сестры, она выходила на сцену перед хором и, распрямившись, высоко задрав головку, пела советские песни. Особенно всем нравилась в ее исполнении песня про то, как среди веселых полей вьется тропинка, ведущая к школе. Потом для тех, кто хорошо учится, эта тропинка станет широкой счастливой дорогой в огромную радостную советскую жизнь.

Ей подпевал большой хор, стоявший позади нее, и ребята – немцы, прибалты, греки, поляки, евреи, русские – вслушивались в каждое ее слово и с готовностью дружно ее поддерживали.

Однажды на республиканском смотре она получила огромную грамоту, где указывалось, что награда вручается Линде Шварцберг «за пропаганду советской песни и советского образа жизни». Ее мама всю ночь почему-то проплакала. Наверное, от радости за свою дочку.

Она, безусловно, талантлива.

Николай был просто счастлив. Случайная встреча, мимолетные ощущения переросли в сильные чувства. Гайдамакова это волновало и радовало. Наконец-то он обретал то, что давно искал.

Он лежал с ней рядом, а весь воздух вокруг был напоен весенними запахами, хотя весны на дворе не было. И весь мир был наполнен яркими вспышками, похожими на гроздья салюта, и плыли повсеместно в воздухе разноцветные картинки, словно конфетные фантики из детства.

А где-то высоко-высоко в небе, посреди прозрачных перистых облаков, похожих на крылья светлого ангела, резвилась юная звездочка. Она на минутку сбежала из своей семьи – созвездия, чтобы пошалить в легком облачном пухе и позвенеть воздушным серебром.

– Похоже, я в тебя влюбилась, – сказала она. – Как же я буду жить теперь без тебя?

– Ты не будешь жить без меня. Мы будем жить вместе. – Николай повернул к ней голову и поцеловал ее в краешек лба.

Похоже, и он в нее влюбился. Им было хорошо вдвоем.

Снайпер знал, что за ним охотятся. Этого не могло не быть, потому что он убил уже много людей в этом городе. Все газеты и телевидение с утра до вечера кричали одно и то же: «Когда же военные, которых полно в городе, застрелят этого проклятого киллера, держащего в страхе все население?!»

Матери опасаются выпускать детей на улицу, люди не выходят на открытые места, жмутся к зданиям. Площади пустые.

Который день напротив здания штаба 14-й армии толпятся демонстранты с плакатами. На них надписи: «Лебедь, убей убийцу!», «Генерал, защити наших детей и нас!», «Лебедь! Ты не умеешь воевать!».

Снайпер понимал, что его действия сильно дестабилизируют обстановку, и без того чрезвычайно сложную в Приднестровье. Неспособность избавиться от дерзкого снайпера, убивающего людей, резко расшатывает авторитет политической и военной власти в регионе.

Вероятно, задействованы большие силы, чтобы его нейтрализовать, говоря конкретнее, – убить. Игры со смертью становились все опаснее. Надо было уезжать, срочно уезжать. Но те люди, которые его наняли и которые платили ему деньги, хорошие деньги, все никак не давали санкции на прекращение контракта.

Ему говорили:

– Отработай еще неделю, потом еще неделю…

Угроз с их стороны не было, и, казалось, можно уехать, но сумма, подводящая итоги контракта, была так значительна и ее так хотелось получить, чтобы потом долго вообще не думать о деньгах.

До сих пор снайпер не выявил каких-то явных признаков опасности, грозящей извне, не нащупал тайных подходов к себе со стороны контрразведки, милиции и военных. Но он давно уже играл в прятки со смертью, а подобные смертельные игры всегда вырабатывают высокий градус осторожности и интуиции, и человек начинает четко осознавать: вокруг сжимается кольцо.

Такое чувство появилось, и снайпер действовал с утроенной осторожностью.

Руководители советовали, чтобы он не просто убивал жителей города, а способствовал формированию ненависти к руководству города и республики, которое не может защитить людей. Это будет толкать население к присоединению Приднестровья к Молдавии. Надо создавать социальную напряженность.