Алексей Федорочев - Часть 2

А ночью у Костина, выписанного накануне домой, случился обширный инфаркт, об этой новости мы узнаем от Мирославы, позвонившей в офис с утра пораньше. Скорая успела вовремя, Ярослава откачали, но восстанавливаться ему теперь придется очень долго. На пристальный взгляд Баринова отвечаю своим спокойным.

- Все-таки уволен за несоответствие?

- По состоянию здоровья, и согласись, эта формулировка куда лучше.

- Не боишься?

- Чего?

- Не знаю, расследования, например...

- Саш, ты переработал! У Костина проблемы с сердцем уже десять лет, я в карте смотрел. А год у него тяжелый выдался: банкротство, сорванный заказ, последнее дело удачным тоже не назвать! Даже у здорового человека сердце могло надорваться.

- Что теперь делать будешь?

- Съезжу сейчас в больничку, челюсть и руку ему залечу, все врачам полегче будет.

- А инфаркт?

- Не мой профиль, там манипуляции гораздо тоньше нужны. Восстановится постепенно сам, методики реабилитации разработаны. Страховка на этот случай у него есть, сам документы всем работникам подписывал. Раз сразу не умер, значит, поживет еще.

Саша хочет еще что-то спросить, но прикусывает язык - умный поступок с его стороны. Все в той же больнице, куда он меня отвез на нашем джипе, нахожу Котенк а и прошу провести меня в реанимацию. Караулящие в коридоре крупная дородная женщина и заплаканная Мирослава пытаются прокрасться следом, но дежурный врач захлопывает перед ними и Бариновым дверь в отделение.

- У вас есть медицинское образование? - интересуется реаниматолог в ответ на мою просьбу, подкрепленную заверениями хирурга.

- Только самое начальное. Ну и еще в травме стажировался у Константина Михайловича. Не волнуйтесь, в вашу область не полезу, только кости сращу.

- Он сможет? - спрашивает у Котенка кардиолог.

- Да, ты его не застал, но он тут чудеса у нас творил в свое время, - вступается за мой профессионализм Котен о к, - Пределы своих сил он знает, так что не навредит.

- Костя, под твою ответственность! - предупреждает хозяин палат.

- Я за него ручаюсь! - подтверждает хирург.

- Хорошо, приступайте, но я буду за вами наблюдать.

Равнодушно пожимаю плечами в ответ - со стороны лечение никак не смотрится. Есть категория целителей, устраивающих из своей работы шоу, но остальное большинство предпочитает делать работу молча и без эффектов.

Бледный и местами желто-фиолетовый Костин вызывает жалость и шевеления совести, которые я тщательно задавливаю - этот человек мог отнять у меня парочку близких людей и навесить крупных проблем. Под бдительным присмотром двух врачей сначала накладываю целительный сон на замену бессознательному состоянию, а потом залечиваю переломы, попутно убирая синяки. Котен о к сразу же ловко снимает шину с челюсти и гипс с руки. При манипуляциях область сердца старательно обхожу стороной, хотя все равно благодаря моим действиям приборы начинают пикать ровнее. Безымянный кардиолог равнодушно отмечает этот факт, делая отметку в карте. Заодно с лечением заряжаю несколько "лечилок", используемых в медицинских артефактах. Ушлый доктор подсовывает еще и парочку разряженных из своего стола, явно сожалея, что не хранил больше. Закончив, выходим все вместе из отделения в коридор. Женщины с тревогой бросаются к дежурному, но тот важно успокаивает их благоприятными прогнозами.

- И не надо больше тут караулить! Угрозы жизни сейчас нет, завтра-послезавтра в общую палату переведем, тогда и приходите! - закончив разговор, отправляет он женщин домой

Те послушно идут на выход, но направляются домой не сразу, а вначале на этаж к Брониславу. В компании Баринова и Котенк а иду за ними.

- Спасибо, Егор Николаевич! - здоровой рукой Слава вцепляется в мою.

- Не за что. Извини, но больше помочь твоему отцу не мог - не моя специализация, теперь только лекарства и покой. Но прогноз хороший, так что встанет на ноги.

С разрешения Константина Михайловича подлечиваю парню плечо, так что тот восхищенно цокает языком, тщательно рассматривая место состоявшейся операции:

- Везет тебе, парень! Не будь у вашей семьи Егора в знакомых, тебе бы инвалидность грозила, а теперь швы только снимем, и отправишься домой, как новенький! Еще и отца твоего подлечил, так что и там теперь все хорошо будет!

Новую волну восхищения и благодарности прерываю на корню, оправдываясь усталостью. Выставив ненадолго женщин из палаты, опрашиваю Костина-младшего:

- Какие теперь планы?