Алексей Федорочев - Часть 2

- Чего ржешь? Лучше скажи, что делать?

- Новый шить. Представляешь: ночь, луна и ты с лучиной за швейной машинкой! Нет! Шум машинки собьет всю романтику! Лучше с иглой и ниткой! И песни, песни обязательно пой, про долю тяжелую!

- А если в ухо?

- Ой-ой-ой! Какие мы грозные! - исчезнув за дверью, он крикнул, - Стой так!

- Как знал! - торжественно произнес он, внося чехол с биркой ателье, где мы обычно одевались, - Цени! Что бы ты без меня делал!

- Боря! Я тебя люблю! - бросился я вскрывать мешок.

- Эй! У нас не те отношения! Это исключительно для того, чтобы твоей партнерше не стыдно было за оборванца, с которым придется завтра танцевать!

- Борь! Я не нарочно! - попытался оправдаться перед другом, - Ты же видел - меня поставили перед фактом.

- Да знаю я! Не парься, как ты любишь говорить! У меня было время заметить, что она неровно к тебе дышит.

- Маша?! - княжна, конечно, любила состроить передо мной великосветскую деву, а я ей периодически подыгрывал, но не считал наши пикировки чем-то большим, чем дружеским разговором.

- Во-во! Я же не зря говорю, что пока молчишь - за умного сойдешь. Да вся гимназия давно в курсе, вас уже заочно поженили сто раз. Если ты не заметил, то к тебе из девчонок вообще давно никто не подходит, а мы с тобой, между прочим, не худшая партия! Это Маша их давно и прочно запугала.

- Господи, страсти-то какие! Ты сейчас серьезно?

- Ты безнадежен! - своей любимой фразочкой отозвался Борис.

- Не, че, реально? - Черный поморщился, как всегда, когда из меня вылетали грубые выражения, оскорбляющие его аристократический слух. - Прости, вырвалось от неожиданности.

- Если честно, я бы и дальше молчал, считая, что это ваше личное дело, - уже серьезно ответил Борис, - Но только когда она тебя так отчаянно пригласила, а ты равнодушно согласился, понял, что ты о ее чувствах ни сном, ни духом. И, кстати, с тебя полторы тысячи.

- За что? - опешил я от резкого поворота.

- За костюм, балда!

- Не вопрос. Но, постой... про Машу... это точно?

- Без-на-де-жен! - по слогам повторил Борис, махнув на меня рукой, и в этот раз я был с ним солидарен. - Ты ей хоть цветов завтра купи, а то с тебя станется с пустыми руками прийти! И, ради бога, не гладиолусы!

- Какие гладиолусы в мае?

- Ты найдешь! В общем, ты понял! И постарайся ее не обидеть. Я понимаю, что ты ее не любишь, но, согласись, это не повод вести себя как... как ты. Мы из гимназии уйдем, она к тебе остынет, так что все пройдет само собой.

- И в мыслях не держал! - открестился я.

И ложась спать, впервые думал не об интригах, тайнах, расследованиях, не о предстоящем судьбоносном разговоре, а о хрупких чувствах маленькой девочки, которые так бы и не заметил, если бы друг не ткнул в них носом.

Ходили слухи, что в этот день в пасмурном Питере целые подразделения авиации разгоняли тучи, чтобы не испортить деткам праздник. Не знаю, правда ли это, но денек выдался на загляденье ясным и теплым, намекая, что лето не за горами.

Не стал морочиться с лимузином - за партнершей поехал на отмытой до блеска "Русалке". Борис, отжавший у меня "Касатку", чуть раньше отправился за Ларисой. Кирилл Александрович, выдававший дочь мне на руки, одобрительным взглядом прошелся и по новенькому мундиру, сидящему точно по фигуре, и по корзинке цветов, которая по заверениям продавщицы однозначно символизировала симпатию и благодарность.

- С вами поедет Матильда и двое охраны, - безапелляционно заявил он.

- На бал они попасть не смогут, - пожал плечами.

- На балу будет своя охрана, - отрезал князь, - Они посидят на катере.

Подошедшая княжна скорчила уморительную гримаску. Вспомнив об обстоятельствах отъезда с памятного ноябрьского приема, согласился с отцом Марии, - пересуды княжне ни к чему. Катер - не машина, где согрешить посередь города сложно (хотя, при желании, очень даже можно!), пусть будет дуэнья.

- Как скажете.

Удовлетворенно кивнув, Кирилл Александрович отпустил Машу и ее сопровождающих. Оставшись без присмотра хозяйского ока, знакомые охранники приветливо поздоровались сначала со мной, а потом и с моими бойцами на катере. Одна гувернантка, чудом уцелевшая во время осеннего налета, следовала за нами с видом королевы в изгнании. В чем-то могу ее понять - провести почти весь редкий теплый день взаперти на катере - не самая лучшая перспектива.

Бал... Если бы не предстоящий разговор, то впервые это был бы просто бал, а не способ познакомиться с нужными людьми и бросить в личную копилку еще пару связей. Помня о чувствах девушки, первое время пытался обращаться с ней как с хрустальной вазой, пока она сама не взмолилась: