Анна Козлова - F20

— Я чувствую себя совсем другой! — сказала Милена Львовна. — Как будто… как будто во мне появилась тайна… Ты понимаешь?

Я кивнула.

— Внешне все так же, как раньше, — говорила Милена Львовна, — но внутри я не то, что была семьдесят четыре года подряд.

— Вам понравилось? — спросила я.

— Это замечательное занятие! — сообщила Милена Львовна. — Деточка, я сейчас думаю, на что потратила свою жизнь, и мне становится так гадко!

Когда я пылесосила, Милена Львовна вдруг всплакнула. Я выключила старый ревущий «филипс» и спросила, в чем дело?

— Очень обидно, — сказала Милена Львовна, — что у меня не получится попробовать с негром. Нет, я не жалуюсь, мне нравится Павел Петрович, я счастлива, что мы с ним встретились. Но я всю жизнь мечтала с негром. Понимаешь? Всю жизнь! Про меня на работе говорили, ой, Миленка, такая серьезная, ответственная, на минуточку не опоздает! А я сидела над этими мишками, пчелками и представляла, как меня трахает негр с толстыми губами.

Прошло два дня, а боль Милены Львовны не только не прошла, но даже усилилась. Посовещавшись, мы решили на всякий случай сходить в женскую консультацию. Особенно на этом настаивала Милена Львовна, видимо, напоследок ей хотелось использовать свою обретенную женственность на всю катушку. Милена Львовна вызвала социальное такси, вахтер помог нам забраться в него, а ходунки запихнули в багажник.

В регистратуре нам выдали карту, с огромным трудом мы поднялись на второй этаж и сели в очереди к кабинету гинеколога. Очередь состояла из опухших беременных, чей возраст было очень трудно определить — все они сидели, наполовину съехав вперед на привинченных к полу стульях и выставив вперед животы. Время от времени беременные вздыхали, на их лицах застыло выражение какого-то смиренного отчаяния перед тем, что с ними уже произошло, и тем, что им еще предстояло.

Сидели мы страшно долго. Врач, видимо, нарочно тянул время, принимая без очереди беременных (об этом сообщала бумажка на двери), а в кабинете они, видимо, еще и раздевались. Если учесть, каких трудов им стоило просто подняться со стула, что говорить о том, чтобы самостоятельно одеться. Не думаю, что врач им помогал. Милена Львовна явно скучала.

К кабинету, прицокивая каблучками, подошла маленькая девушка, прижимавшая к груди свеженькую карту без единой пометки.

— Кто последний в сто третий? — тихо спросила она.

— Я, — с достоинством ответила Милена Львовна.

Девушка кивнула и села рядом с нами. Беременные для Милены Львовны интереса не представляли, с ними все было ясно, а вот девушка взволновала бабку. Сначала она посматривала на нее, потом кряхтела, вызывая к разговору, но поскольку девушка так и сидела, положив на колени чистую карту, Милене Львовне пришлось заговорить самой.

— Вы такая молодая, а уже по врачам, — сказала она.

Девушка беспомощно пожала плечами.

— А потому, что не надо! — прошептала Милена Львовна. — Не надо дырку свою беречь!

Беременные прислушивались на своих стульях.

— Всем давать надо! — шепот Милены Львовны креп и набирал децибелы. — Тогда и по врачам бегать не будешь! На что тебе дырка дана? Чтоб ты ее, как бриллиант, берегла?! Так себе бриллиантик-то!

Из кабинета вышла врач с серым измученным лицом. На груди ее белого халата было вышито название лекарства, помогающего при молочнице.

— Я — пенсионерка! — сказала Милена Львовна. –Мне сидеть тяжело, а я уже час в очереди!

Врач вызвала нас с Миленой Львовной в кабинет. Девушка с красным, как будто обваренным стыдом, лицом осталась в коридоре. Милена Львовна с удивительной прытью взгромоздилась на кресло. Врач надела перчатки и принялась ее исследовать.

— Шейка матки вся обложена, — сообщала она время от времени. — Много выделений…

Наконец, Милене Львовне было позволено слезть, а врач уселась за стол и принялась писать в карте. Она явно решила отомстить за то, что ей пришлось дотрагиваться до выделений Милены Львовны, и хорошенько погонять ту по «специалистам», как она выразилась. Милене Львовне было назначено УЗИ органов малого таза и куча анализов, в том числе «суточная моча». Нужно было сутки писать в трехлитровую банку, а потом везти эту банку в лабораторию. Остальные анализы были не столь энергозатратны, но их все равно нельзя было сдать одновременно. Исходя из того, что говорила врач, получалось, что в ближайшие три недели Милене Львовне придется через день ездить лечиться. Правда, пока непонятно от чего. Это покажут анализы, которые, хоть и сложно, но как-то надо сдать.