Олег Минкин - Правдивая история страны хламов. Сказка антиутопия

В сказке, а точнее, известной всем легенде, повествовалось о ненасытной жабе, проникшей в Страну Хламов откуда-то из-за Высокого квадратного забора.

Днем жаба охотилась за хламами, а ночью жутко квакала, наводя на жителей местечка тоску и безысходность. В конце концов хламы от страха утратили всякую способность к сопротивлению и, вероятно, страна вскоре окончательно бы обезлюдела, если бы не дед Болтана Насеканик Смелый. Как-то ночью он пробрался к обиталищу жабы-хламоедки, которая в это время переваривала съеденных накануне сотрудников Министерства хламской обороны, и с криком “За Родину!” оседлал ее, нахлестывая изо всех сил стальным веником. Обезумевшая от боли и неожиданности жаба, дико квакая и снося все на своем пути, вихрем пронеслась по местечку, брыкаясь и пытаясь скинуть со своего загривка отважного наездника. Насеканик Смелый гнал ее к Пруду. И вот, наконец, жаба, ошалевшая от беспрерывного битья, с диким воплем бросилась в воду и камнем пошла ко дну. Вместе с ней утонул и дед Болтана, несокрушимый борец за справедливость Насеканик Смелый.

Во время повествования по лицу Болтана и его приемного сына блуждали противоположные чувства: если на лице папы светилась улыбка, лицо Смока становилось пасмурным, если же Болтан грустно вздыхал, грудь Смока радостно и торжествующе вздымалась. И только в конце рассказа, как бы поддавшись общему порыву, отец и сын дружно зашмыгали носами. “Бедный дедушка”, – всхлипывал Болтан. “Бедная бабуся”, – чуть слышно шептал Смок.

В наследственном сундуке Болтана Самосуя хранилось немало необыкновенных вещей. Рядом с фолиантами хламских звездочетов там лежала точная копия того самого стального веника, при помощи коего Насеканик Смелый победил лютую жабу. Старинный фарфоровый сосуд соседствовал с остатками дедовского плаща, который, кстати, все уменьшался: Смок рос как на дрожжах и то и дело перекраивал свой полувоенный френч.

В сундуке было спрятано мраморное ухо, которое, по мнению знатоков искусства, было высечено знаменитым скульптором древности. Однако, кому оно принадлежало, выяснить так и не удалось. Бессмертная проповедь готова была вылететь из широко разинутой пасти башмака, принадлежавшего некогда первому предвестнику справедливости Зазело Карузо – от него Болтан Самосуй вел свое духовное происхождение. А поверх всего лежала объемистая рукопись единственного трактата самого Болтана “Справедливость и пути достижения оной”.

– Кем бы мы все были без такого вот сундука? – частенько говаривал Болтан. – Как бы догадались, от кого происходим, что было до нас и кем были наши седые предки?” Говоря так, он с нежностью поглаживал бока сундука, подобно тому, как хозяин гладит своего верного пса. От частых поглаживаний поверхность сундука блестела, как отшлифованная.

Если вспомнить, какой кавардак царил в доме, то неудивительно, что блестящий, добротно сработанный сундук с первого же дня стал привлекать внимание Смока.

Однажды, вернувшись домой из очередной экспедиции, посвященной поискам правды, Болтан как оглушенный застыл на пороге. Его приемный сын, крестом сложив руки на груди, стоял на сундуке и правой ногой конвульсивно отбивал по его крышке сухую раскатистую дробь. Казалось, Смок к чему-то прислушивается, ибо на лице его лежала тень той особенной отчужденности, какая бывает свойственна хламам, слушающим симфоническую музыку. Черные очки Смока вдохновенно блестели, а губы шевелились, как если бы что-то великое, ища выхода, созревало в нем. И вдруг – вот оно! “Смирно! Кругом! В две шеренги становись!” – невыносимым для уха металлическим дискантом заверещал он.

Болтана от неожиданности передернуло, и руки его невольно вытянулись по, швам. Все его существо заполнилось неодолимым желанием выкрикнуть раболепное “Есть!” Краска залила его лицо, и борец за справедливость, как ошпаренный, выскочил из своего собственного дома.

В эту ночь Болтан Самосуй так и не вернулся домой. Как пьяный, бродил он по улицам местечка, залитым призрачным светом фонарей. В конце концов, обессиленный и опустошенный, он свалился на влажную с болотным запахом травянистую кочку. Как нарочно, Болтан угодил на то самое место, где совсем еще недавно он снимал тину с неподвижного маленького человечка в черных очках, которого он собирался сделать своим наследником, кому мог бы передать свой заветный сундук.